СВЯЩЕННИК И ПОП

Некоторые из наших в Господе сестер имеют своими братьями по плоти православных священников, с которыми ведут очень интересную переписку. В моем распоряжении имеются письма двух священников, которых два не только по счету, но и по убеждению, так сказать — по духу: один из них имеет широкие взгляды свободного христианства, а другой узко православен и до крайности фанатичен; я одного из них признаю священником, а другого считаю попом. Один из них пишет как брат, а другой, хотя очень часто в своих письмах называет себя «многогрешным», но подписывается обязательно «священником Бога Вышнего». Письма их я привожу целиком.

Один из них пишет:

«Дорогая Надя! ты не можешь себе представить, с каким чувством самой высокой радости читал я твое письмо. Пришло оно в воскресенье, и этот день был для меня действительно воскресным светлым днем; я целый день был полон радостного чувства; забудусь зачем-нибудь и вдруг вспомню твое письмо и какая-то хорошая светлая волна прокатится в моей груди. После той жизни, полной разных невзгод, которые выпали на твою долю, наконец ты находишь покой и радость. Теперь я за тебя покоен: если бы жизнь с внешней стороны сделалась для тебя — еще вдвое труднее, ты не будешь испытывать страдания от нее, потому что, поверивши во Христа и приняв Его в свое сердце, ты совершенно переменишь свой взгляд на жизнь, на ее скорби и радости. То, что раньше для тебя могло казаться радостью: сытая, материально обеспеченная жизнь, полная материальных удовольствий, утратит свое значение и привлекательность; и, наоборот, в страданиях и трудах для других людей ты найдешь источник радости, потому что не умом только поймешь, а в сердце примешь и постараешься в дело провести слова Христовы: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). У человека, истинно уверовавшего во Христа, меняется все его миросозерцание, все его взгляды.

Одного бы я теперь только желал, чтобы настоящее твое обращение не оказалось временной вспышкой, а обратилось в твердое постоянное настроение. Привычка прежней жизни, привычка прежних взглядов, все это только на время отступило от тебя; они на время скрылись; но настанет час искушения, когда все это с прежней силой поднимется в твоей душе! Нужно быть к этому готовой, чтобы выйти победительницей из трудного и опасного искушения. Даром духовное совершенство не дается, оно достигается трудом и борьбой с самим собой. Мне приходилось встречать людей, переживших момент духовного возрождения, и вот какие их впечатления: на первых порах, когда истина откроется пред человеком, он чувствует себя духовно выросшим, он сам себя не узнает, в нем словно новые силы открываются, словно крылья расправляются за его спиной, но мало-помалу это высокое настроение начинает ослабевать, все входит в свою обычную колею; и вот тут то человек переживает опасное искушение: его обращение начинает казаться ему уже не так значительным и важным; среди окружающих и близких людей он иногда не только не встречает поддержки, но или насмешку, или открытую вражду. Надо быть готовой, Иисус Христос предупредил об этом: «Царство небесное силою берется, и употребляющий усилие восхищает его» (Мф. 11:12).

Ты спрашиваешь моего мнения о том, стоит ли тебе формально переходить в общину евангельских христиан? И я тебе отвечу так же, как сказал апостол Филипп министру Ефиопской царицы (прочти из книги Деяний апостолов 8:26–38, особенно 36–37): если ты духовно уже сроднилась с этой общиной, то сделать практически шаг к формальному вступлению в нее — дело вполне естественное и даже необходимое. Тебя не должно удивлять, что я с таким легким сердцем благословляю тебя порвать с той церковью, в которой ты родилась и воспиталась, ибо на разницу вероисповеданий я смотрю, как на разницу языка: как можно самые высокие чувства и самые тонкие оттенки мысли передавать на разных языках: русском, немецком, итальянском и др., так и свои религиозные чувства можно выражать в самых разнообразных обрядах. Кроме того, ведь это только мы, близорукие люди, привыкли делить жизнь религиозную на клетки, перегораживать их непроницаемыми перегородками. Но стоит взглянуть на нее, так сказать, с птичьего полета, как наши людские перегородки утратят свое значение. И мы увидим широкую жизнь, в которой то здесь, то там горит жизнь духа; но не горит она везде одинаково ярким пламенем: волны огня переливаются из края в край, потухая в одном месте и ярко разгораясь в другом; и часто там, где когда-то горело высокое пламя, теперь лишь пепел сырой и холодный, а там, где был мрак, теперь все ярче и ярче разгорается свет духовной жизни. И наш долг, если мы только действительно хотим жить жизнью духа, не держаться упрямо за ту клетку, в которой родились и воспитались, а деятельно искать те места, и тех людей, где бьет источник воды живой. Не следует быть рабом формы. Ведь не форма дает жизнь, а напротив — жизнь создает извстные формы. Жизнь духа вечна и неизменна, форма же должна быть изменчива. Итак, если ты не находишь духа жизни в форме православной церкви, и находишь дух этот в другой организации — смело иди туда».

Другого священника мы помещаем два письма, написанных им двум своим сестрам, из коих первую, Евдокию, он давно знает как сектантку и к которой обращается то как к «заблудившейся овце», то как к «отступнице» и «жалкой предательнице» и прочее, вторую же Анастасию, он до последнего времени считал православной, хотя и опасался за нее и просил не писать ему текстов. Прилагаемое письмо — это его последнее к ней письмо. Он пишет:

Второе письмо было написано другой его сестре. Вот оно:

«Жалкая предательница!.. Ты просила меня доказать тебе заблуждение твое. Я, на основании слова Божьего, сделал это. И ты, конечно, отлично поняла предательский путь твой. Но гордыни ради сектантской и ради парового отопления и электрического освещения, не захотела раскаяться в преступлении твоем. Письма мои бьют еретиков на всех их пунктах, и ты избегаешь этих писем, как бес от лица Божия. Пока не уверюсь в законном (церковном) браке твоем с В—вым, не признаю тебя его женой. Пишу «В—вой», дабы могла ты, прокаженная, уразуметь истину. Русскую кличку не повенчанных ты отлично знаешь... Вместе с церковью скажу тебе, еретички безмозглой: «Если кто не послушает повелеваемых от нас и не покорится святой восточной церкви и этому священному собору, или начнет прекословить и противиться нам, — и мы такого противника, данной нам властью от Всесвятого и Животворящего Духа, или же будет от священного чина, извергаем и обнажаем его всякого священнодействия и проклятию предаем. Если же от мирского чина будет, отлучаем и чужда сотворяем от Отца, и Сына, и Святого Духа; и проклятию и анафеме предаем, как еретика и непокорника, и от православного всесочленения, и стада, и от церкви Божией отлучаем (отсекаем), дондеже (т.е. до тех пор, пока не) уразумится и обратится в правду покаянием, а пребудет во упрямстве своем до скончания своего, да будет и по смерти отлучен, и часть его, и душа со Иудою предателем и со распявшими Христа жидами, и с Арием, и с прочими проклятыми еретики» (Смотри Деяния Собора лист 7-й).

Это мое последнее слово к тебе, жалкая еретичка — предательница. Помни, что закон о свободе совести не есть закон церковный, но закон гражданский. Ты до 17-го апреля 1907 года прятала голову твою, как змея, теперь же, шипя, выползла из логовища твоего на укушение истинных чад Божиих. Господь не допустит. Отверглась ты истинной церкви Божией, нет у тебя отныне брата Вани».

Д. М.

Д. М.