ОЧЕРКИ ПО ИСТОРИИ ПЯТИДЕСЯТНИЧЕСТВА
Разумеется, что достигнутым в самом городе Одессе Воронаев не удовлетворился. И если, сравнительно через небольшое время, его община численно стала больше, чем обе общины баптистов и евангельских христиан вместе взятые, то Воронаев считал это только началом. Целью своей ставил разбить баптистов и плотских евангелистов не только в Одессе, но и по всей Украине и даже по всей России. Он был одержимый уверенностью, что это ему удастся сделать. Вот почему пресвитеру баптистской церкви А. К. Драному (как мы уже замечали в главе 2) он так высокопарно заявлял, что "через два-три года в России не останется ни одного баптиста, а все баптисты и евангельские христиане будут "крещены духом со знамением языков".
Мечту и намерения Воронаев превращал в действия. Вскоре сначала в Одесской, а потом и по смежным губерниям стали возникать одна задругой общины и группы пятидесятников на руинах и пепелищах от бывших евангельско-баптистских общин, нередко прекративших свое существование.
Вспоминая об этом, брат И. И. Драгомиров из Корыстовки пишет: "Движение это, как УРАГАН, быстро стало распространяться среди нашего Братства. Общины евангельских христиан и баптистов разрушались этим учением очень быстро и неудержимо. Я сам, будучи ответственным работником Екатеринославского объединения, просто не знал, что делать?"84
А брат И. С. Островной, тоже из Корыстовки, писал в журнал "Христианин" (о чем мы также писали в разделе 1 главы 2): "В нашем районе появилось трясунство, которым увлеклись много наших братьев и сестер. В Кукловской общине, состоявшей из 50 членов, остался верным только ОДИН брат. В Косовской - из 130-осталось 45. В других общинах осталось по несколько человек... В настоящее время идет перерегистрация общин для того, чтобы весь район зарегистрировать в одну общину".85
В главе 2 описаны и другие, не менее веские, данные о страшной разрушительной работе Воронаевского движения, но мы их снова повторять не станем. Мы повторились просто по мере необходимости по теме данной главы. Остальное можно прочитать там, кого это интересует. И вот это "движение" подвигалось действительно, как разрушительный ураган, как шквал, захватывая все новые и новые общины сначала по Украине, а потом перебросилось также на просторы России и Белоруссии, достигнув Урала и Сибири и даже Ташкента. Простодушные и недалекие верующие люди принимали его за возродившееся первохристианство, за повторяющуюся Пятидесятницу и новое исполнение пророчества пророка Иоиля в Иоил. 2:28-32. В числе очарованных таким определением оказались и значительные работники нашего братства - Г. Г. Понурко, Д. И. Пономарчук, М. С. Бут, В. Д. Павлов (не Василий Гурьевич, а другой), Н. В. Кузьменко и др. Да и почти все деятели пятидесятничества, как и сам Воронаев в прошлом, были выходцами из нашего Евангельско-Баптистского Братства.
Однако, хотя этот "ураган" обрушился на наше Братство совершенно негаданно, внезапно, и наше, сравнительно еще молодое, Братство не имело ни опыта, ни соответствующей подготовки, но все же с помощью Божьей в его среде нашлось немало более осторожных и дальновидных людей, которые не пошли по этому бурному течению "за ветром". Наоборот, в этом новоявленном движении они увидели не "первохристианство", а настоящую фальшь и прямо-таки пародию на первохристианство. Если, приходя в экстаз, люди говорили языками, то среди этих говорящих не было НИ ОДНОГО, который говорил бы таким понятным для чужестранцев языком, какими говорили апостолы в день Пятидесятницы.
Пророчествующих, предсказывающих будущее было много, но НИ ОДИН не предсказал ничего так точно, как предсказывал Агав (Деян. 11:27-28; 21:10-14) или Самуил (1 Цар. 9:6). Пытались исцелять, но такого дара исцеления, какой имели апостолы (Деян. 3:1-10; 14:8-10), не получал НИКТО. Если же исцеление по молитве веры (Иак. 5:14-16) порою и получалось, то этого с даром исцеления смешивать не надо, и притом, такое исцеление было и теперь бывает не меньше и в нашем братстве. А когда отдельные смельчаки пытались воскрешать мертвых, то из многих таких попыток успехом не увенчалась НИ ОДНА.
Были и другие попытки. Например, возноситься на небо, как Енох (Быт. 5:24). Но все до единого вместо того, чтобы подняться вверх, падали вниз на землю, получая травмы, от которых потом лечились месяцами, а иногда и годами.
Так в селе Гусарка, Запорожской области, пророчица Свистенник заявила в 1927 году о том, что в такой-то день она будет восхищена на небо. Весть об этом молниеносно разнеслась по селу, и все жители собрались посмотреть на такое зрелище. На глазах у всех женщина взобралась на крышу своей хаты и, подражая Иисусу Христу (Лук. 24:50), подняв руки, стала благословлять людей. Благословив, не опуская рук, она ожидала восхищения, но, сколько ни ожидала, то все равно оставалась на месте. Ожидали и люди. А потом в порыве отчаяния она прыгнула с крыши и, получив тяжелую травму позвоночника, была отправлена в больницу, откуда вернулась не скоро.
Попытки хождения по воде также не увенчались успехом, ни одна. Были попытки чудотворения, которые даже стыдно и невозможно описывать. Но ни одного чуда, кроме причуд, никто не сотворил. Правда, часто хвалились пятидесятники изгнанием бесов, но и в этом причуд было немало, а реальные факты встретить трудно.
Так некий Микола из Жданова (ныне Мариуполь) взялся изгнать беса из Бастриги С. М. в Камыш-Заре. Но дошло до того, что "одержимый" заявил ему, что бес в самом Миколе... Тот сильно огорчился, и так в ссоре они разошлись ни с чем.
Но, может быть, это движение поднимало людей в духовной жизни на ступень выше? Однако и в этом отношении похвалиться было нечем: переходившие в пятидесятничество в духовной жизни ничем не отличались от тех, из среды которых вышли. Все отличие заключалось лишь в одном непонятном языке и гордом самомнении о себе.
Правда, обычно все пятидесятники называли и поныне называют себя "духовными", а всех наших верующих "плотскими". НО фактически духовность эта заключалась лишь в словах и превозношении, а дальше этого не простиралась. Если кому казалось, что среди пятидесятников больше любви, то это было лишь кажущимся. А стоило вникнуть глубже, то у большинства лицемерия и притворства было больше, чем настоящей любви. Будучи пресвитером церкви, в которой процентов 25 было пятидесятников, мне пришлось поглубже вникать в личную духовную жизнь людей, а также их внутрисемейную жизнь, и я видел то, о чем говорил выше. Да и жизнь внутрицерковная ничуть не выше.
Но, кроме того, в этом новоявленном течении почти с самого начала проявлялись такие грехи, каких наше Братство до этого и не знало. У "пророков" и "пророчиц" стали появляться "духовные" жены и мужья, "духовные браки" и другие причуды, чего в нашем братстве никогда не бывало. Узаконивалось под разными предлогами употребление вина и других спиртных напитков. Упрощался взгляд на блуд, прелюбодеяние, особенно любодеяние.
Но особенный и неизгладимый след оставили жуткие картины, когда взбудораженные "пророками" люди бросали и раздавали кому попало свои пожитки и выходили или выезжали куда-то "навстречу Христу". Все такие истерические истории, до единой, оканчивались обычно самым печальным и самым позорным провалом, толкая в безбожие десятки и сотни искренних доверчивых людей.
Обо всем перечисленном нам придется еще говорить, приводя конкретные факты. А здесь мы сделали просто некоторое обозрение, чтобы показать хоть в какой-то мере лицо этого новоявленного учения, претендующего на превосходство перед всеми христианскими течениями вообще.
Однако даже самый беспристрастный читатель может задать вопрос: "Если в этом движении было и есть так много отрицательного, то неужели в нем не было и теперь нет ничего положительного?" Вопрос вполне резонный, и мы на него ответим также беспристрастно. В нем и было и есть положительное, но только не в том, что составляло само движение, а в самих людях, попавших в эту среду. Кто был искренним, вел благочестивый и богобоязненный образ жизни, кто имел живую нелицемерную веру, был добродетельным и чутким к горю других, кто стремился к чистоте и святости в жизни, таковые, попав в пятидесятничество, своим хождением перед Богом украшали эту среду. Безусловно, это относится к положительному. Но ведь такие люди украшали и украшают и наше братство в не меньшей мере. Их в нашем братстве ничуть не меньше. А сказать, что с переходом в пятидесятничество у кого-то поднялся уровень духовной жизни выше, то подтвердить фактами этого нельзя.
Очень характерным примером может послужить моя беседа-дискуссия с группой проповедников-пятидесятников, состоявшаяся в городе Тернополе по ул. Квитовой № 19. Цель беседы у них была в том, чтобы показать свое превосходство над братьями-баптистами, составлявшими всего 20 процентов их церкви. И вот когда на эти попытки я поставил прямой вопрос, в чем разница В ПЛОДАХ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ между ними и баптистами, то все они невольно замолчали, хотя до этого дискутировали очень дружно и бойко. Но, воспользовавшись паузой, нашелся из среды их один "подлинный пятидесятник, в котором не было лукавства", и высказал следующее: "Братья, я тоже из этого течения; но за все годы моего пребывания в среде пятидесятников я твердо убедился в том, что если бы у нас было превосходство, и баптисты увидели У НАС ЧТО-ТО БОЛЬШЕЕ, НЕЖЕЛИ ОДИН ТОЛЬКО ЯЗЫК, ТО ОНИ ДАВНО БЫ ПЕРЕШЛИ НА НАШУ СТОРОНУ. Но если они не видят У НАС НИЧЕГО БОЛЬШЕГО, НЕЖЕЛИ ОДИН ТОЛЬКО ЯЗЫК, то... чего нам состязаться и пререкаться?"
Такие признания могли бы высказать и другие честные и добросовестные пятидесятники, но, опасаясь, что попадут в опалу от остальных, просто сдерживаются.
Такова она, общая картина, от самого возникновения пятидесятничества до настоящего времени, если об этом сказать бегло и добросовестно.
И вот, присматриваясь внимательно к этому новому движению, в нашем Братстве нашлось немало и таких, которые трезво оценили его сущность, и за течением не пошли, а, наоборот, стали давать ему должный отпор. В наших журналах стали появляться духовно-разъяснительные статьи, раскрывающие саму сущность пятидесятнического учения и настоящее лицо учителей, и это открыло глаза многим. Статьи, написанные С. В. Белоусовым, И. В. Каргелем, И. С. Прохановым, Г. И. Шипковым, М. Н. Браунштейном, Атанасом, Н. А. Левенданто и другими и поныне помогают нам разобраться в трудных вопросах на тему о Духе Святом и Его делах. Очень много помогли и помогают нам труды Н. Салова-Астахова, И. Барчука и др. В наше время на этом поприще потрудились и другие братья, что также очень ценно, но основное предпочтение следует отдать первым, самоотверженно выступившим против данной волны лжеучения.
Конечно, слово "лжеучение" или "заблуждение" могут настораживать даже некоторых из нашего Братства. Но мы хотим, чтобы не только наши братья, но и все верующие поняли нас правильно. "Лжеучением" и "заблуждением" мы называем не благочестивую богобоязненную жизнь и нелицемерную веру искренних верующих людей, если они даже и пятидесятники, но их превратное понимание и толкование Евангельских истин, относящихся к Духу Святому, Его дарам и жизни в Нем. И кто эти вещи четко разграничивает, тот словами "лжеучение" или "заблуждение" возмущаться не будет.
К этому очень уместно привести выдержку из трудов Н. Салов-Астахова. При всей своей прямоте и остроте по отношению к пятидесятничеству он все же писал:
"Теперь несколько слов о разновидности членов этого течения, ибо среди них можно найти ОБМАНУТЫХ и ОБМАНЩИКОВ. К обманутым принадлежат иногда самые искренние дети Божий. Они ведут святую чистую жизнь. С ними приятно иметь братское общение. Они готовы жертвовать всем, совершают подвиги для распространения Евангелия" (Н. Салов-Астахов "Дух Святой, Его деятельность и пятидесятничество").
Очень уместно привести свидетельства старых одесситов Н. В. Высоцкого и Е. Д. Афанасьевой. Рассказывая о многих отрицательных действиях пятидесятников, Николай Иванович делает оговорку: "Но среди пятидесятников есть и искренние дети Божий, и мне приходилось неоднократно встречаться с хорошими людьми, хотя они были пятидесятниками и имели языки. Приведу пример: один брат, хороший кузнец, и к нему в воскресный день обратились во время жатвы, чтобы он что-то сделал для комбайна, иначе машина простаивает. Но он ответил: "Что хотите, делайте, хоть на смерть пойду, а в воскресный день в кузнице я ничего делать не буду".
А в понедельник, рано утром он распалил горн и все сделал аккуратно и вовремя. Это было в Одесской области. В общем, судя объективно, надо сказать, что и среди пятидесятников есть хорошие богобоязненные люди. И в нашей Одесской церкви объединенной есть немало пятидесятников, которые являются хорошими детьми Божиими. Но такие, как у нас на Слободке (так называется часть города), то не дай Бог".
Подобное свидетельствовала и сестра Е. Д. Афанасьева о тех, которые входят в зарегистрированную объединенную общину ЕХБ и ХВЕ. В пример она привела Н. В. Кузьменко, который с 1950 по 1970 год был пресвитером этой церкви. Ничего худого у него не было. Проповеди чисто евангельские. Собрание вел мудро, одаренный руководитель. Он был против шумных крикливых молитв, считая это ненужным. В беседах c приближенными учил достигать не даров, а плодов. Дары - на усмотрение Божие.
Очень хорошим примером может послужить и сестра Груня Андреенко, проживающая в г. Кременчуге на Полтавщине. В сороковых годах, вместе со своим мужем, Андреем, они приняли крещение по вере в один день в общине пятидесятников, и оба радовались как дети. Но... радость эта длилась недолго. Года через два Андрей, разуверившись, стал понуждать и Груню последовать его примеру. Поначалу это были лишь разговоры, но со временем дошло до того, что он предложил ей в самой категорической форме сделать выбор: "Или я, или Бог..." На такой жестокий ультиматум Груня ответила коротко и решительно:
- Тобою, как мужем, я очень дорожу, и расставаться с тобою мне очень тяжело. Но коль ты ставишь такой крутой вопрос, то я отвечу, что променять Бога на мужа я не смогу.
- Ну, хорошо, - ответил Андрей. - Результат увидишь в скором времени. И слова эти пустыми не остались. Через некоторое время он привел в дом другую женщину, ставшую для Груни хоть соперницей, хоть "невесткой". И как ни было тяжело, Груня приняла это с христианской кротостью, а верной Господу как была, так остается и теперь, несмотря на то, что ей в то время было лет 28. Важно подчеркнуть, что она и по сей день ведет себя безупречно.
Таких людей в среде пятидесятников встретить не трудно. Однако гораздо чаще можно встретить и совсем противоположное, о чем пишет покойный В. С. Мещеряков: "Но есть среди пятидесятников и такие, КОТОРЫХ НЕВОЗМОЖНО НАЗЫВАТЬ ДЕТЬМИ БОЖИИМИ. Это люди, которые ничего не знают ДРУГОГО, КРОМЕ ОДНИХ ЗАБЛУЖДЕНИЙ. ЛИЦЕМЕРИЕ И ПРИТВОРСТВО ТАК И СМОТРЯТСЯ ВО ВСЕ ЩЕЛИ. Только смешивать этих людей с общим количеством пятидесятников будет большой ошибкой".86
Однако, к какой бы категории член этого течения не принадлежал - к обманутым или обманщикам; которых можно назвать детьми Божиими или невозможно; кто сознательно или несознательно принимал в прошлом и теперь принимает участие в разрушительной работе против церквей нашего Братства, - он (или они) терзал Тело Иисуса Христа, в котором Господь воплощается Духом Своим (Кол. 1:24). В свое время Савл до своего уверования гнал церковь. А Христос, обращаясь к нему, сказал:"...ЧТО ТЫ ГОНИШЬ МЕНЯ?" (Деян. 9:4). Вот что делали так старательно растрясавшие наши церкви, оставляя от них "ТОЛЬКО ЩЕПКИ ДА ОСКОЛКИ".
А потому, ответственность за все разрушения и за души, соблазнившиеся и ушедшие в мир, все равно не снимается ни с кого. Самая большая ответственность лежит на обманщиках, которые понимали, что делали, но все же делали и даже поныне делают. Несомненно, что пред судилищем Христовым отчет давать придется "ЗА ТО, ЧТО ДЕЛАЛИ, ЖИВЯ В ТЕЛЕ, ДОБРОЕ ИЛИ ХУДОЕ" (2 Кор. 5:10).
Таков наш общий взгляд на прошлое и настоящее Евангельско-Баптистского Братства и причиненные ему разрушения пятидесятничеством вообще. А теперь перейдем к конкретным фактам, называя вещи своими именами.
Еще тогда, когда первая пятидесятническая община сформировалась в Одессе, единомышленники Воронаева уже усердно трудились в других общинах баптистов и евангельских христиан вокруг Одессы, насаждая учение Воронаева о "крещении духовном". Принимавших это учение находилось немало. Тех, кто принимал, единомышленники Воронаева, по его совету, не спешили выводить из церквей, а образовывали из них группы внутри самих церквей. А когда такие группы становились численными, тогда их выводили и организовывали свои общины по образцу общины Одесской. Первая такая община, кроме Одесской, была организована, по рассказам одесситов, в селе Маяки, а потом группы, превращаемые в общины, возникали, как после дождя грибы, и по другим местам.
Имеются сведения, что сам Воронаев, еще будучи в Америке пресвитером одной из Нью-Йоркских общин, увлекшись пятидесятничеством, увел в пятидесятничество всю общину. А после, имея такой "опыт", он применил его в Одессе и по другим общинам евангельско-баптистского братства в России.
В это время Воронаев работал уже не сам, а был окружен теми, кто подвизались вместе с ним, которые, как он сам выражался, "растрясали" общины баптистов и евангельских христиан, куда только они проникали. Сколько переходили на их сторону, из тех создавали общины; а сколько соблазнялось и уходило в мир, тех, конечно, не считал никто. Счет таковым вел, видимо, Один только Господь, Которому дорого доставалась каждая душа, которую Он приобрел Кровию Своею.
А бывало и так, что пятидесятнические группы в общинах создавали не только Воронаев или его сподвижники, а сами же пресвитеры или проповедники этих общин. И потому Воронаев и его приспешники больше охотились не за рядовыми членами общин, а за пресвитерами и проповедниками, которые могли бы увлечь за собой и рядовых членов церкви. А иные сами искали того и шли навстречу тем, кто за ними охотился. Но этой завлекательной новизной увлекались не все. В то же самое время, когда одни страстно увлекались, другие были более осмотрительными и, оставаясь верными истине евангельской, за течением не шли, а только, вздыхая, молились и вопияли к Богу и к вышестоящим братьям о помощи. Жуткое то было время, и кто этого не переживал, тому трудно его представить и даже поверить, что такое происходило тогда фактически. Но это было.
Да и как же можно охарактеризовать этот период иначе? Если, например, из всего Александрийского района (о чем уже говорилось выше), густо населенного верующими, несовращенных осталось столько, что пришлось их зарегистрировать всех в ОДНУ ОБЩИНУ, то разве это не подтверждает вышеизложенного? А в селе Гусарка Пологовского района в 1923 году из 80-ти членов было трудно , найти хоть одного уцелевшего. Чуть позже в селе Бородаевка Днепропетровской области, по рассказу брата Салтыкова Г. А., община состояла из 200 членов. Построили хороший молитвенный дом. Пресвитером был почтенный брат Сидор Бородай. Но... налетел этот "ураган", и из двухсотчленов осталось человек 10... Самые близкие братья и друзья становились врагами... А в селе Росановка (около г. Каменского, ныне Днепродзержинск) в результате позорно провалившейся "поездки на Сион", как рассказывает брат Беспалов А. Д., из общины, насчитывающей 200 членов, не осталось "камня на камне". Об этом сообщалось и в журнале "Христианин" № 6,1925 год, стр. 64. А позднее, село Лозоватка Днепропетровской области, состояло почти из одних верующих. Но в результате одной из попыток воскресить восьмилетнего мальчика из общины, перешедшей полностью в пятидестничество, численностью 400 членов, осталось всего человек 40, в основном из тех, которые вообще возражали против этой неразумной затеи.
Очень печальную историю рассказывает брат П. X. Коваленко из с. Константиновка, а в то время проживавший в К.-Подольской губернии.
"В 1926 году в с. Погребецкое К.-Подольской губернии была хорошая группа верующих баптистов, человек 25, которой руководил Устий Чабаненко. Его жена, побывавшая в гостях, первая начала "ревновать" о "крещении духовном". По три часа она простаивала на коленях, обливаясь потом до изнеможения, пока прямо на коленях ее скорчило, и она подняться не смогла. Проболев с год, женщина так и умерла скорченной. И когда умерла, то и тогда расправить ее не смогли, потому и похоронили в таком состоянии. Но это не вразумило остальных. Наоборот, они продолжали "ревновать" о том же. Сам Устий, овдовев, в результате неумеренного ревнования о "крещении духовном" дошел до психопомешатеяьства, бродил по полям, свистел на птичек, пока умер в поле один.
Сыновья Устина, будучи до этого верующими, стали пьяницами, дочери стали развратничать. И характерно то, что когда старшая дочь Наташа однажды пустилась в пляс, и ее при этом спросили: "Что же это такое?", то она небрежно ответила: "А сколько же можно обманывать, лгать?"
"По всей К.-Подольской и Одесской областям Воронаев со своими подручными отрывал верующих людей от своих общин, - продолжал Петр Харлампович, - наделяя их языками, разрушая и общины нашего Братства, и веру в сердцах самих людей. Эти оторванные некоторые время ходили во вновь организованные собрания наскоро сколоченных общин, а потом, видя всё, что в них творилось, бросали все и уходили в мир, в безбожие, в разврат. Везде были разрушения, везде падения, везде отступничество".
- А было и такое, - рассказывает тот же брат Коваленко П. X. - Пришел ко мне молодой пятидесятник Юра Мацковский и, будучи в неестественном восторге от успеха от проделанной работы, сказал: "Я сейчас был в с. Горобьево. Там было пять сестер из баптистов, которых при моем посещении Бог "крестил Духом". И я сейчас в таком подъеме духа, в такой радости, что готов даже прыгнуть с вашей хаты..."
- Добре! - ответил Петр Харлампович. Вот и лестница, поднимайся и прыгай, как тебе хочется.
- Нет, боюсь.
- Так это у тебя такая смелость и радость?!
Через некоторое время этот ретивый "работник" напился так, что не мог и ходить. То крестил духом других, а потом сам стал напиваться до бессознательного состояния.
Однако когда заходил в собрание пятидесятников, то по-прежнему молился, как и прежде на непонятном языке. Пил, блудничал и в то же время языком говорил. А впрочем, разве такое получалось только у него одного?! Таких примеров можно привести несчетно".
Позднее, в 1926 году, Воронаев уже не занимался созданием групп в общинах. Окрыленный "успехами" в своей миссионерской работе, он приезжал в любой город, в любую общину нашего Братства и, нашедши в ней "своих", выступал открыто, не боясь и не стесняясь абсолютно никого и ничего. В этом году он предпринял путешествие в г. Запорожье, и покойный К. К. Мещанинов об этом рассказывал, что попробовал он выступать, но, вскоре убедившись, что в Запорожье почва оказалась малообещающей, хотя некоторые его и ожидали, и сильно поддерживали. В Запорожье Воронаев задерживаться не стал. Переметнувшись через Днепр, все свои силы он направил на с. Томаковку, где его прибытию многие были очень рады, потому что давно ожидали. Здесь Воронаев нашел почву самую подходящую, которой не встретил в Запорожье.
О его прибытии и "служении" в Томаковке рассказывает престарелый брат А. С. Чепец следующее:
"В нашем селе тогда было три общины, имевшие собственные молитвенные дома с количеством членов человек по 200. Были хорошие хоры, молодежь. Однако и до приезда Воронаева некоторые из наших, побывавшие в Одессе, уже бредили о "духовном крещении". Но когда приехал Воронаев со своими помощниками и побывал в каждой общине, то за ним толпою пошли все. Началось "пробуждение". О духовном крещении ревновали и стар, и мал. Началось говорение языками, пение духом, пророчество..., это делалось и в собраниях, и по домам. Прямо в собрании одни что-то бормотали без связи и смысла с пеной у рта, другие катались по полу, теряя всякий пристойный вид. Иные на коленях бегали так, что в нормальном состоянии никто этого сделать не смог бы. При этом пустили слух, что Сафрона Павленко, одного из самых горячих ревнителей, уже не стало; он восхищен от земли, как Енох. Это вдвое больше разжигало фанатизм людей, увлеченных новизной. Дело приняло такой накал, что не только верующие, но и остальные люди, ошеломленные всем происходящим, были охвачены каким-то то ли страхом, то ли психозом. Это действовало не только на людей, но почему-то и на животных: коровы ревели, собаки неуемно лаяли... И все это приписывалось не каким-то иным силам, а... действию Духа Святого. И что самое печальное - это то, что проповедники первыми ринулись в эту "стихию". А чего можно было ожидать от рядовой массы? Между тем, Сафрона Павленко нашли в посадке в соседнем Солонянском районе, куда он забрел в состоянии психопомешательства. Худой, изголодавшийся, заросший, он еле дышал.
Наблюдая за всем происходившим, А. Д. Беспалов, хотя был еще молодым, но трезво оценил "новизну", получил полное отвращение к такому учению, хотя такие проповедники, как Мокиенко Максим, Егор Литвин, Иван Ивахонюк, Петр Стулий, Тихон Кривоступ, Сидор Вовк, Даниил Земляной и другие в этой стихии оказались первыми. Зато, когда эта новизна показала свои плоды, и угар стал проходить, то эти же проповедники горько разочаровались, но все равно в свои церкви не возвратились, а стали отступниками и даже наглыми ругателями и насмешниками не только над тем, что привез Воронаев, но и над тем, во что сами веровали и проповедовали другим, и над всем святым вообще. Но такие, как Иван Колесник, Андрей Чепец и другие не увлеклись этой новизной и, томясь душою, с молитвою ожидали, что она все же пройдет. Прошло время, и волна прошла, но многих унесла в мир. Из 600 верующих осталось и пятидесятников, и баптистов - вместе человек 70".
Свой рассказ престарелый А. С. Чепец заканчивает коротко: "В общем, вреда пятидесятничество принесло много, а полезного - НИЧЕГО. Таковы плоды "труда" Воронаева в Томаковке.
Но томаковцы в то время старались "не остаться в долгу" у запорожцев. Всякими путями проникали если не в молитвенные дома, то в дома отдельных верующих и сеяли то, что Воронаев посеял у них. Первоначально этим учением увлеклось родство Оробей и некоторые другие. Впоследствии Кира Березовская была настолько увлечена языками, что ее ревнование перешло в умопомрачение. Все это закончилось трагедией. Бросаясь в разные стороны, она пошла в с. Канкриновку к какой-то более "сильной" пророчице и там при неизвестных обстоятельствах утопилась. Дошел до умопомешательства и ревновавший не в меру Головачев М. К., а потом, заболев, вскоре умер, но уроков из этого никто из пятидесятников так и не извлек.
Жуткую историю массового "крещения" в с. Пятихатки на Днепро-петровщине рассказал И. Ф. Соломченко, проживавший там в то время. Это было в 1923 году. Там проживал в то время известный Г. Г. Понурко.
Ревнование и получение "духовного крещения" было настолько бурным, что не только верующие, но и все жители села пришли в замешательство. А началось это так: по окончании Библейских курсов в Ленинграде Г. Г. Понурко был на правлен И. С. Прохановым в Одесскую область "тушить пожар" пятидесятничества в общинах евангельских христиан, разрушаемых Воронаевым и его подручными. Однако когда он встретился лично с Воронаевым, то тот сумел доказать ему, что он, благовестник и выпускник Библейских курсов, находится еще "в начатках учения Христова", или как Аполлос, "в начатках пути Господня" (Евр. 6:1; Деян. 18:25), и знает всего лишь "крещение Иоанново". Поэтому ему, дескать, необходимо поспешить к совершенству, то есть к крещению Духом Святым со знамением языков. И Понурко этому не только поверил, но сразу же стал горячо ревновать о предложенном ему в превратной форме "крещении". Вот с этого и началась история "крещения духовного" в Пятихатках.
Одновременно с Г. Г. Понурко начали ревновать об этом же его родные братья Евстафий и Аким со своими женами и Д. И. Пономарчук. Евстафий, получив язык, почти не выходил из состояния экстаза. Любого встреченного, кто бы это ни был, он не приглашал, а просто принуждал молиться, независимо, где бы это ни было. Даже ехавшего верхом на коне милиционера он, остановив, стащил с коня и понуждал: "Молись, молись!"
Вот и получилось, что посылаемый для тушения пожара в Одесской области Понурко загорелся сам и запалил пожар сначала в с. Пятихатки, а потом и по окружающим общинам баптистов и евангельских христиан по Днепропетровщине. В Пятихатках дело дошло до самых диких выходок. Приходившие в экстаз люди творили всякие непристойности 'не только в молитвенном доме или у себя дома, но бегали по улицам, старались схватить в руки свиней, собак... Собаки на них не бросались, а наоборот, убегали, как убегают от пьяных. Никто не понимал, что творится со "штундами". А кто из неверующих понимал, то злорадствовали с услаждением. Истинные же дети Божий, кто не поддавался заблуждению, видя все происходившее, плакали и взывали к Богу о милости.
Вместе с другими это "крещение" получил и Соломченко И. Ф. Когда он не понимал того, что сам же говорит, то это его сильно смущало, и он просил у Бога, чтобы Бог дал ему язык такой, который он понимал бы. Но другого языка он так и не получил, а того, которым говорил, постепенно не стало. С этого и началось его прозрение. Соломченко стал и других увещевать лучше разобраться в этом подозрительном "крещении".
Впоследствии Евстафий Понурко со своей женой в результате неимоверных психических перенапряжений впали в "огненное искушение", как его принято называть у пятидесятников (по сути, это психопомешательство). Их вместе отправили в психбольницу, откуда они вернулись не скоро.
Но вот дождались приезда Воронаева. Он приехал с большой важностью, в то время, когда истерические "молитвы" все еще продолжались, и люди стремились достигать "совершенства". Присутствуя на таких собраниях, сам Воронаев не молился, но тон для таких молитв задавал он. И когда "молитва" набирала силы, все неистово кричали "крести! крести!", то, стоя на коленях, он садился на пяты ног и только наблюдал за ходом дела. Если истерический шум стихал, он снова задавал тон, вибрируя руками и потряхивая головой, а люди, слепо повинуясь, продолжали и продолжали. И когда они падали на пол и начинали что-то бессвязно бормотать, то другие, чтобы достичь того же, продолжали с еще большим усилием, думая, что этого хочет Бог.
Вел себя Воронаев своеобразно. Больше уделял внимания сборам средств, нежели какому-нибудь духовному воспитанию. Вместе с Воронаевым присутствовал также Колтович, будучи его "правой рукой".
Итак, мы привели незначительную часть событий и историй того времени, когда насаждалось пятидесятничество, в результате чего возникали пятидесятнические общины. Возникали они вовсе не там, где еще оседал мрак неверия, а на руинах и пепелищах разрушенных общин нашего дорогого братства, как об этом уже говорилось выше. Немало общин, подвергшись разрушительной силе этого урагана, закончили на этом и свое существование. Но были и такие общины, в которых произошли только разделения: увлеченные пятидесятничеством отделялись и образовывали свою общину, а более устойчивые оставались на месте и продолжали служение с большей прилежностью, чем до того. Такому разделению подверглись общины на Кировоградщине в селах Комбурлеевка, Успенка, С. Павловка, в г. Георгиевске, а в Омельнике, Марьевке, в Павлыше и др. полностью перешли в пятидесятничество, конечно не считая тех верующих, которые в этой ломке соблазнились и ушли в мир безвозвратно.
Подобное можно было наблюдать повсеместно, и общины, от которых никто не отделился, найти было невозможно. А где разделение, там неизбежна взаимная неприязнь, споры и всякие распри. А сколько было поношения со стороны мира, сколько поношения на Слово Божие вообще, на истину!
Так, начиная от Одессы и продвигаясь по всей Украине, в процессе бурных переживаний и треволнений общины нашего братства разрушались, а на их местах создавались общины пятидесятников, именующих себя "христианами веры евангельской ". В 1924 году уже был образован "Одесский областной союз христиан евангельской веры", который на 1-м Всеукраинском съезде пятидесятников в 1926 году был превращен во Всеукраинский союз христиан евангельской веры. По официальной статистике в это время Одесская община пятидесятников, а сокращенно "община ХЕВ" насчитывала 400 членов, а по свидетельству Н. И. Высоцкого и Е. Д. Афанасьевой - 600 членов. Из тактических соображений фактическая численность членов занижалась.
В 1927 году этот союз насчитывал уже 350 общин с количеством членов свыше 17 тысяч. На этом 1-м Всеукраинском съезде ХЕВ было создано и правление этого союза: председатель - И. Е. Воронаев, заместители - В. Р. Колтович и М. А. Гальчук, секретарь - Н. И. Подлесный, которые с неумеренной энергией взялись за выполнение поставленных перед ними задач.
Однако, насколько энергия, как и вера этих людей, была непостоянной, свидетельствуют те факты, что не прошло и пяти лет, как при изменившихся условиях Воронаев собственноручно написал отречение, как уже упоминалось выше. А его второй заместитель Гальчук, сделавшись отступником, едко разоблачил "идиотскую науку Воронаева, ведущую бедных темных людей к сумасшествию, самоубийству и потере чувств..."87 Что-то не все благополучно было и с Подлесным, секретарем этого союза, но за отсутствием точных данных оставим этот вопрос открытым.
Но в свое время эти люди работали очень энергично. Чего стоила и во что обходилась эта работа общинам нашего дорогого братства, можно судить по письму проповедника Марьяновской общины евангельских христиан, брата Ревы М. А., написанному в 1925 году: "К нам, как известно вам, принесли изуверское учение пятидесятников, которое наделало много бед, разрушив немало общин и групп верующих. Вместо того чтобы распространять Слово Божие, теперь приходится бороться с пятидесятниками, КАК ХИЩНИКАМИ, терзающими особенно новообращенных. Пятидесятники ходят по хатам и извращают настоящую евангельскую веру".88 Подобные сигналы поступали в наши братские центры из Днепропетровской области и из других.
В то время как одни вздыхали, стонали, плакали, другие самым усерднейшим образом работали, причиняя первым такие переживания. Вот именно о такой работе вполне уместно привести один пример прямо из жизни.
Однажды летом, под вечер, я зашел к моему сослужителю, опытному пчеловоду, и застал его за работой в пасеке. Работая, он вдруг заметил, что пчелы, уже приготовившиеся к ночлегу, вдруг потоком устремились к улью, который он вынес из пасеки, но в нем оставалось еще несколько рамок с медом. Пронюхав, что там можно легко добыть готового меду, пчелы ринулись потоком к улью и у летка устроили сечку, драку. Увидев такое усердие пчел, пчеловод сказал: "Вот это вы так стараетесь принести мне меду? Этот мед все равно мой, я его отсюда и без вас заберу. Уж если хотите поработать для меня, то вон туда, в лес! Принесите оттуда. А перетаскиванием готового меда из одного улья в другой вы только себя утруждаете, да еще и деретесь... А мне от этого, кроме убытка, пользы никакой не делаете".
Как ни странно, но именно такой бесплодной и убыточной работой для Господа занимались и поныне занимается значительная часть пятидесятников, думая, что если они воровски какую-то душу перетащат в "свой улей", то этим доставят пользу Господу. А, по сути, кроме убытка, пользы никакой. Привести из мира, "из леса", хоть одного грешника пользы несравненно больше, чем перетащить сотню уже спасенных людей.
Но это в лучшем случае. А если перетягивается десять, а губится сотня, разрушить в них веру и все святое и толкнуть обратно в мир, которые были приобретены кровию Христовой, то кому польза от такой работы? Только диаволу!
А фактически так и создавались "церкви" пятидесятников. Так создавался и "союз" ХЕВ. С 1928 года союз ХЕВ начал издавать свой журнал "Евангелист", редактором и составителем которого был сам Воронаев. И в первом же номере журнала на стр. 20 и 23 Воронаев поделился своим восхищением о том, как "трясуны", то есть он сам и его приверженцы, растрясают общины баптистов и евангельских христиан так, что оставляют им "щепки да осколки". А следовало ли этим восхищаться?
Как здесь, так и во многих других случаях термин " крещение Духом Святым" мы с допущением заменяем термином "духовное крещение". Делаем мы это потому, что данное "крещение" и языки, им достигаемые, не имеют совершенно ничего общего ни с Духом Святым, ни с иными языками, ни с тем, чем, в сущности, является истинное крещение Духом Святым. Подробнее об этом мы говорим в других книгах этого же автора, а здесь касаемся лишь мимоходом.
И вот, если излюбленным и хорошо оправдавшим себя способом в достижении такого "крещения" Воронаев избрал способ так называемой "усиленной молитвы", то на том, что же представляет собой этот способ, нам надо остановиться и хорошо рассмотреть его. Хотя в своем журнале Воронаев перечисляет виды молитвы почти ни на чем не обоснованные, как то "молитва веры", "молитва прилежная", "молитва УСИЛЕННАЯ", "молитва постоянная" и "молитва до исступления",89 но почему-то предпочтение отдается "молитве усиленной". Видимо потому, что она дает самый лучший эффект. Вот почему о характере этой "молитвы" и о том, почему даже слово "молитва" мы берем в кавычки, необходимо сказать подробнее.
Об этой так называемой "молитве" мы уже говорили в главе 2, но здесь, для более ясного представления, считаем полезным привести хотя бы ее образчик, поскольку и ныне характер ее остается неизменным. Примеров таких можно привести немало, но мы ограничимся хотя бы двумя.
Молодого брата, члена баптистской церкви, по имени Ш., пятидесятникам удалось сначала приласкать, а потом склонить и молиться о том, чтобы "Бог крестил Духом Святым", хотя он был уже членом церкви и даже проповедовал. Выдержав трехдневный пост, в кругу своих новых друзей, в назначенном месте Ш. решил молиться и при этом молился примерно так: "Господи! Если в день Пятидесятницы Ты крестил Духом Святым Своих учеников - апостолов, то я прощу, сегодня крести и мен... Он хотел сказать "и меня", но при этом рядом стоящий брат прервал его, толкая в бок.
- Что такое? - спросил растерянно юноша.
- Не так, брат Ш., не так!
- А как же? - спросил юноша смущенно.
- Надо просить одно, а не так, как ты. Надо все время повторять одно и то же слово "крести", или самое большее - два: "дай дар", и больше никаких других слов не надо, а иначе ничего не получишь.
Странным показался юноше такой совет, потому что такого он никогда не видел и даже не слыхал. Однако пришлось повиноваться, и он громко начал повторять не одно, а все же два слова: "Дай дар, дай дар!" и т.д.
В таком "упражнении" (а иначе это и назвать нельзя) прошло ОКОЛО ДВУХ ЧАСОВ..., пока из уст обессиленного и потерявшего самообладание юноши не вырвалось несколько бессвязных звуков в каком-то полузабытьи. На этом его "упражнение" - "молитва" было прервано, и юноша пришел в себя лишь тогда, когда его стали поздравлять с "крещением Духом Святым". Но, рассуждая здраво, можно ли допустить, что это имело хоть что-нибудь общее с Духом Святым вообще?
Но если такой способ получения так называемого "крещения" практиковался свыше 30 лет назад, то время прошедшее ничему не научило, и способ тот остается неизменным.
Это видно из того, что совсем недавно стал известным не менее возмутительный факт... Сестру Г., также члена общины баптистов, которая свыше двадцати лет состояла членом церкви, пятидесятникам также удалось приласкать, а потом склонить на "молитву" о "крещении Духом Святым". В довольно укромном месте, тоже за закрытой дверью, под руководством какого-то приезжего проповедника, после длительного поста, началась такая же "молитва".
По указанию этого проповедника все так же повторяли одно единственное слово, но не старое "крести", а новое - "аллилуйя", также громко и часто. Длилось это упражнение больше часа, но никакого результата не было. Решили переменить место и повторяемое слово. На новом месте, также за закрытой дверью, стали повторять единственное слово "Иисус"... И в результате такого "упражнения" - беспрерывного повторения этого слова - из уст сестры, где-то через час, в полуобморочном состоянии, как и у юноши, наконец, вырвалось несколько каких-то неопределенных звуков. Опомнилась она только тогда, когда ее стали приветствовать и поздравлять с "крещением Духом Святым".
Час был поздним, и женщина ушла домой, радуясь о достигнутом. Но радость ее оказалась непродолжительной. Утром следующего дня вся фальшь этого мнимого "крещения" вышла наружу. Когда после сна сестра попыталась помолиться "духом", то распухший язык от чрезмерного напряжения не мог поворачиваться во рту, а уста, не языком, а губами произносили только два звука: "мо-мо" и "по-по". Сестре при этом стало страшно, и она, собирая все силы, помолилась так:
"Господи! Что это? Если это не от Тебя, то Ты его удали".
И что же? Произошло нечто невероятное. Без участия ее языка и даже гортани, где-то изнутри, как это бывает у чревовещателей,90 послышалась грубая мужицкая ругань, произносимая не ее голосом, а голосом хриплым, мужицким; и все кончилось. На этом кончилась и глоссолалия. Но странная история ещё не окончилась.
Безусловно, что произошедшее возмутительно, но еще возмутительнее было то, что последовало дальше этим. Встретившись с теми, с кем сестра молилась, она рассказала обо всем совершившемся. А те, вместо того, чтобы опомниться и остановиться, наоборот, стали убеждать женщину в том, что это и есть "истинное крещение Духом Святым", только плохо то, что она усомнилась, и советовали на этом не претыкаться, не останавливаться, а начатое продолжать.
Конечно, такое легковерие некоторые из пятидесятников могут называть настоящей "детской верой", "детской доверчивостью", но в таком случае становится понятным предупреждение Слова Божиего, остающееся в силе на все века: "БРАТИЯ! НЕ БУДЬТЕ ДЕТИ УМОМ: на злое будьте младенцы. А ПО УМУ БУДЬТЕ СОВЕРШЕННОЛЕТНИ" (1 Кор. 14:20).
Вот до чего доходит современная "молитва усиленная!" ЭТО ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ БЕСАМ, если даже человек того и не желает. Можно ли, прочитав всю Библию, найти хоть один пример подобной однословной "молитвы"? В Библии такого нет и быть не могло. Вот почему мы такую "молитву" смело называем не "молитвой", а способом получения совершенно не Евангельского "крещения". Ведь если даже одно слово "Господи" не допускается в такую "молитву", уже не говоря и словах других, составляющих молитву вообще, то, что же это: молитва или способ? Нет, это не молитва, а КОЩУНСТВО НАД МОЛИТВОЙ и над ДУХОМ СВЯТЫМ, которого просили люди, ослепленные Воронаевым первоначально. Некоторые и поныне продолжают это заблуждение, привезенное Воронаевым 60 лет назад из-за океана.
Недаром же покойный А. В. Карев при всей своей осторожности в отношении с пятидесятниками, в докладе на совещании во ВСЕХБ по поводу объединения с пятидесятниками, 20 августа 1959 года, метко назвал эту "молитву" "ТЕХНИКОЙ ПОЛУЧЕНИЯ ДУХА И ЕГО ДАРОВ". И если к этому подходить более или менее справедливо, то иначе и не назовешь. Если некоторые из пятидесятников, стыдясь такой односложной молитвы, утверждают, что получили "крещение духом", не пользуясь таким способом, то еще следовало бы уточнить, а так ли это? Но если было и так, то это редкое исключение. В основном это получается так, и главное то, что так учил Воронаев, так оно практиковалось и за закрытой дверью, и при открытых дверях, как об этом уже излагалось выше. Отсюда исходили и психические умопомешательства, и все трагические исходы ревнования, о которых мы говорили выше, но не сказали и сотой доли. И если один из первых пятидесятников в г. Крюкове-на-Днепре Саленко Г. Г., как он сам рассказывал, молился, опустившись в погреб, чтобы меньше было слышно соседям, и при этом вся одежда на нем стала мокрой от пота, то это не удивительно. Ведь сам Воронаев писал, что надо молиться не только до пота холодного, но и до кровавого.91 Этот человек, общаясь лично с Воронаевым, от него и научился. Да разве он один такой? Такое происходило повсеместно, как система.
Так, в с. Косовка Кировоградской области в 1924 году, когда учение Воронаева проникло в поместную церковь евангельских христиан, и пресвитер этой церкви Тимко С. Т. одним из первых воспринял его, произошел такой случай. В сумерки в одну хату собралась группа ревнующих о "крещении духовном" и подняли такой крик "крести, крести!", что местные жители сбежались и думали, что здесь •произошло какое-то несчастье. Попробовали войти в хату, но дверь была заперта. Тогда они взломали дверь, зашли, но ревнователи как кричали, так и продолжали кричать, пока не вмешался кто-то из властей.
А в селе Комбурлеевка, той же области, в 1925 году священник старообрядческой церкви своим прихожанам сказал: "Миряне! Я говорю вам, не увлекайтесь сектантством. Вот увидите, они все сойдут с ума..." Но члены поместной церкви баптистов вели себя примерно и благоразумно, и худого о них нечего было сказать. А когда через год в эту церковь проникло пятидесятничество, и нашлись те, кто стал ревновать о духе и проявлять также другие действия, то священник восторжествовал, потому что его "пророчество" исполнилось. Печально крайне, но это факт.
Мы вполне понимаем, что у читающих эти очерки может возникать два вполне резонных вопроса:
ПЕРВЫЙ ВОПРОС: "Коль это прошлое, то зачем его вспоминать?"
ВТОРОЙ ВОПРОС: "Как могли рассудительные люди поступать столь безрассудно? Неужели кто-то сам себе враг?"
На первый вопрос ответим, что на то, чтобы вспоминать, имеются две причины. Во-первых, коль наши очерки исторические, то они должны отображать действительность такою, какова она есть, ни умаляя, ни преувеличивая. Притом, еще в предисловии мы условились, что факты будем описывать "фотоспособом", то есть не так, как рисует художник, а так, как фотографирует фотоаппарат, запечатлевая, как оно есть, натурально. Только при таком стиле изложения наш труд будет иметь характер исторический.
Во-вторых, если пятидесятничеству уже свыше 60 лет, а для получения так называемого "крещения духом" все пользуются тем же способом, которому первоначально научил Воронаев (а именно, беспрерывно повторять только одно слово "крести", не вставляя даже слово "Господи", чтобы не получилось паузы), то можно ли об этом не говорить?
Впрочем, справедливости ради, скажем правду, что метод однословной молитвы - это дело не только самого Воронаева, сколько его преемников, продолжающих идеи. Это видно из того, что в своей брошюре "Крещение Духом Святым" на вопрос: "Как получить крещение Духом Святым?" (стр. 5), перечисляя несколько условий, последним условием Воронаев официально писал: "Молитвенный возглас души к Богу: "Крести меня, Господи, Духом Святым" (не отпущу Тебя, пока не благословишь меня) (Быт. 32:26; Евр. 5:7). Однако, когда таким возгласом просимое не достигалось, тогда его преемники стали искать способ более эффективный - стали практиковать "молитву", состоящую из одного и самое большее - двух слов: "крести" или "дай дар", не включая в нее даже слово "Господи", потому что это будет пауза... И хотя так делалось в присутствии Воронаева и в отсутствии, он ничего не возражал.
Да и что ему? Лишь бы достигалась цель-язык, а каким способом, его это не беспокоило.
Кстати, уместно напомнить, что об омовении ног сам Воронаев не проповедовал, и этого не учреждал. Но когда он со своим "Тимофеем", Н. В. Кузьменко (как об этом сам же Кузьменко и рассказывал), пришел в одну из вновь созданных общин, и там проводилось омовение по инициативе самой же общины, то Воронаев против этого возражать не стал. Что кто ни выдумал бы, если оно подрывало устои евангельско-баптистских общин, он все принимал. Вот так и вошло в канон пятидесятников и однословная молитва, и омовение ног, и другие нововведения, о которых мы будем говорить ниже. И если метод однословной молитвы с течением времени не искореняется, то прошлое ли это или настоящее? И можно ли об этом умалчивать?
А на второй вопрос - "Как могут люди рассудительные допускать и даже проявлять такое безрассудное действие?" - ответим так: "Если бы получение языка, принимаемое пятидесятниками за крещение Духом Святым, достигалось другими, более благовидными путями, то метод однословного упражнения давно был бы заброшен". Но поскольку именно этот метод наиболее эффективен, им пользуются и самые ограниченные люди; не пренебрегают им и благоразумные. Каким методом получается, таким и пользуются.
Кстати, я близко знаю брата С.В., который в одно время страстно хотел получить язык, считая его настоящим свидетельством о том, что действительно крещен Духом Святым. Но как он ни ревновал, как усердно ни молился, поскольку метода однословной молитвы не применял, то языка так и не получил. Да откровенно признаться, и сам пишущий эти строки в молодые годы тоже ревновал и немало молился о том, чтобы начать говорить на "ином языке" или пророчествовать, о чем согласно 1 Кор. 14:5 ревновал еще больше. Но также, поскольку не применил метода однословной молитвы, то так и не получил ни первого, ни второго.
Несомненно, что такой опыт имели и другие здравомыслящие люди. Но если просимого не получали, то, в конце концов, решались стать "как дети" и применить этот метод. И что же? Применив, конечно, желаемое получили. Если же кто язык получил так, что обошелся и без указанного метода, то это могло получиться в результате довольно острых и постоянных психических напряжений и переживаний, что, по сути, тот же метод. По поводу мысли об острых психических переживаниях уместно привести некоторые примеры.
Так брат А. А. Ширий из Львова рассказал один исключительный факт. В годы оккупации, при полном безвластии, группа верующих ЕХБ в г. Красное собрались на богослужение, и молиться о языках никто из них не думал. Но в это время хату, где они собрались, окружили злобно настроенные бендеровцы и хотели их поубивать из ненависти, что они не идут в сельскую церковь - костел. Оказавшись в крайне опасном положении, люди попадали на колени и начали горячо молиться Богу о защите. Пятидесятников между ними не было ни одного, но при такой необычной возбужденной молитве и остром переживании почти половина из них стали молиться на незнакомом языке. После эти люди, когда в добавок над ними поработали и пятидесятники, тоже стали пятидесятниками, но не потому, что к этому стремились, а попросту с перепугу.
Подобный случай был и в с. К. Потоки, на Полтавщине.
Полина Чеснокова уверовала в общине ЕХБ и о языках ничего не знала и не думала. Муж сильно злился на нее за это. И однажды, когда он, будучи пьяным, в порыве злобы за ее веру занес топор над головой жены, она в необычном испуге упала на колени и стала молиться, сначала по-русски, а потом, сама того не понимая, стала молиться на незнакомом языке. Когда об этом узнали пятидесятники, то постарались приласкать ее так, что она склонилась на их сторону. Вот что может получиться в перепуге, при острых психических переживаниях.
А в Днепропетровске, в 1950 году, Саша Курочкин, тоже не говоривший никогда языками, в момент разгара ссоры с женой тоже начал говорить на непонятном языке. И что же, разве мыслимо такие моменты называть или считать моментами крещения Духом Святым? А в Мелитополе получилось еще комичнее. Женщина, погрязшая в алкоголизме, вела самый беспорядочный образ жизни. Но однажды, напившись без меры, пришла в экстаз и при этом заговорила что-то непонятное. При этом она ощущала какой-то необычный восторг, а какой-то голос ей говорил: "Допивай все!", и она допивала.
Но когда об этом странном случае дознался один из запорожских руководителей группы пятидесятников В. Безуглов, то от души восхищался, что Господь "крестил духом" даже и в нетрезвом состоянии... Пусть никто не огорчается, что слово "духом" я пишу с малой буквы. Написать с большой буквы просто рука не поднимается. Кошмар...
Но находятся же люди, которые и такие случаи относят к крещению Духом Святым! Для таких все, что не по-русски, все оно - "крещение Духом Святым", независимо по какой причине и в связи с чем проявляется. А до чего же можно дойти, если рассуждать так? Думать об этом следует, и думать с всею серьезностью.
Всем известно, что без желания ничего не делается. И поскольку ревнование - это жажда и страстное желание, то ревнующие о языках потому и ревнуют, что страстно этого желают. Это понятно. А вот почему так страстно желают - это нужно объяснить на примерах.
Однажды один пресвитер пятидесятников Б.Т. при первой же встрече со мною, хотя я был пресвитером уже 18 лет, спросил: "А ты никогда не задавался целью испытать что-то такое, какого еще не переживал, не испытывал?"
- Были, - ответил я, - Но скоро уразумел, что это просто не солидно. Стремиться к чему-то просто любопытства ради могут лишь дети. А нам, уж если к чему-то стремиться, то надо делать это не из-за любопытства, а только при том, если увидим пользу.
- Но, все же советую, - сказал собеседник Б.Т.
Поэтому первой побудительной причиной ревнования о языках обычно бывает любопытство. Хочется испытать то, чего еще никогда не испытывал, не отдавая себе отчета, зачем и почему. Притом, если большинство людей пристрастны ко всему сверхъестественному, то простолюдину получить язык очень хочется, считая его за что-то божественное, духовное.
Другим хочется испытать те чувства радости, которые говорящие языками переживают в момент говорения. Это причина вторая. Но попутно мы хотим сказать, что не всякая радость есть радость настоящая. Того, что может вызвать чувства радости и без языков можно найти немало, и тоже радость будет. Но, что это будет за радость? И если Христос учил "радости совершенной" (Иоан. 15:11), то это значит, что радость может быть и НЕ СОВЕРШЕННАЯ, а в этом надо хорошо разбираться.
Но основная причина, почему люди так страстно ревнуют о языках, заключается ни в первом, ни во втором, а в том, что 99 процентов пятидесятников говорение непонятными языками считают знамением крещения Духом Святым. Такое учение первоначально провозгласил Воронаев, и это вызвало замешательство в общинах нашего Братства. Многие усомнились в том, что имеют Духа Святого только потому, что не имеют "знамения", начали страстно ревновать, чтобы получить Духа Святого и "знамение" (знамение - видимый знак, достоверное доказательство чего-то), удостоверяющее это получение, или, как называл Воронаев, "крещение Духом Святым". Это же самое позднее он писал в своем журнале: "Действительная церковь Христова, имеющая помазание от Духа Святого, должна и в наши дни узнавать членов своих, крещенных Духом Святым, по этим же признакам, отнюдь не отступая от правила ранней апостольской церкви".92 Вроде и действительно это было правилом.
Насколько такое понимание неверно и превратно, много останавливаться не будем, поскольку об этом изложено в других трудах этого же автора. А здесь только попутно скажем, что такого правила в первоапостольской церкви совсем не было. Его ввели пятидесятники только в 20-ом веке. И если бы первоапостольская церковь руководствовалась таким правилом, то, конечно, уверовавших в доме Корнилия, а потом в Ефесе (Деян. главы 10 и 19) за братьев посчитали бы беспрепятственно. А вот уже 3000 уверовавших в день Пятидесятницы, а потом 5000 (Деян. 2:37-41; 4:4), а потом самарян, евнуха и даже обращенного Самим Иисусом Христом Савла (Деян. 8,14-17.39; Деян. 9:17-18) - поскольку никто из них языком не говорил при принятии Духа Святого, то за братьев едва ли посчитали бы.
Больше того! Сам Иисус Христос, принимая Духа Святого при крещении в Иордане языком иным не заговорил. Если бы апостолы руководствовались таким кривым правилом, то факт принятия Духа Святого даже Иисусом Христом могли бы брать под сомнение.
Да и до какого абсурда можно бы дойти, если уж согласиться со столь неудачным Воронаевским правилом различения своих и не своих по этому "знамению"?
Но если бы даже у апостолов такое правило и существовало, то все равно знамением они считали бы языки не всякие, а только такие, какими говорили сами, понятные себе и чужестранцам, слушавшим их. Но если языки пятидесятников непонятны ни самим говорящим, ни любому чужестранцу, то такого языка никаким знамением они не посчитали бы. А потому, едва ли посчитали бы за брата хоть одного пятидесятника, хотя он говорил бы языком таким, какими говорят они теперь.
Пусть не осудит нас читатель за то, что затрагивая угловые вопросы нашего времени, мы попутно с историческим направлением отвлекаемся и богословием. Но коль уж речь зашла за знамение, по которому якобы следует отличать крещенных Духом Святым от некрещеных, и если современные языки, называемые и почитаемые знамениями, принесли народу Божьему столько бед и разрушений, и остаются клином, раздирающим наше дорогое, искупленное кровию Христа, братство, то здесь одними историческими сведениями обойтись нельзя. В большей или меньшей степени, но надо включать и богословие, если мы хотим, чтобы эти "Очерки" были солидны и объективны. Иного пути нет. При том, это же комментарии.
И потому на основании всего изложенного мы вправе заявить, что Воронаевское (и всех, кто его держится) правило различения крещенных Духом Святым от не крещенных по "знамениям" современных никому непонятных языков есть ВЫМЫСЕЛ, ГРУБЕЙШАЯ ЕРЕСЬ И ЗАБЛУЖДЕНИЕ. А из этого видно, какую непоправимую ошибку (если это действительно только ошибка) делают все, кто таким кривым правилом пользуется, да и еще и таким неумеренным рвением достигают его.
Вот что мы можем сказать на основании Слова Божьего об основной побудительной причине ревнования о языках. И если в предыдущей главе, также на основании Слова Божьего, мы говорили, насколько порочен способ получения языков, то здесь, на этом же основании, мы желаем показать, насколько порочен и результат ревнования, то есть те языки, которые добываются этим способом.
Но здесь и самый малосведущий в этих вопросах и в Слове Божием может нам сказать: "Как вы не боитесь порочить действие Духа Святого, языки? Ведь это же хула на Духа Святого! А хула - грех никогда не простительный..." Вот здесь и придется нам поговорить об этом самым прямым и откровенным образом, почему мы ничуть не боимся высказывать истину так решительно.
Говорить об этом (как это часто и бывает) можно много и без конца, но чтобы суть дела была доходчивее, а излагаемое короче, то для этого мы приведем всего один пример. Кто имеет понятие о том, что такое сахарин, тот знает, что хотя сахарин в 400-500 раз слаже сахара, но это вовсе не продукт питания, и его сладость организмом не усваивается, а выводится из организма мочой. По сути это окись толуолсульфамида, полученная химическим способом. И его сладкий вкус - это всего лишь обман вкусовых чувств. Но кто этой тайны не знает, тот может 400 - 500 кг сахара променять на 1 кг сахарина. И какая же это будет ошибка! Ведь сахар - это одно, продукт питания, а сахарин - совсем другое. Это яд, которым при увеличении дозы можно отравиться и ничего питательного, кроме обмана вкусовых чувств, не содержит.
Вот точно так и иные языки, которыми говорили апостолы, - это было действие Духа Святого, чтобы проповедь апостольская была понятна чужестранцам из шестнадцати народностей. А языки пятидесятников, вернее именуемые глоссолалией, потому что это ничья речь и никто ее не понимает - дело человеческого духа (1 Кор. 14:14)-вернее человеческой психики, и потому к Духу Святому и Его дарам никакого отношения не имеет. Апостольские языки, будучи понятными, привели к Христу первых 3000 грешников, а языки современные разрушили сотни общин и погубили тысячи верующих людей. Разве не видно из всего приведенного, какая разница между языками апостольскими и "языками" современными; что от Духа Святого, а что от духа человеческого - человеческой психики, если еще только от одной психики? Одним словом, что есть сахар, а что лишь похоже на сахар, а по сути - нет. Но если смешивать все в одно и считать так - все, что сладко, то и сахар, то так не трудно и в беду попасть. Даже если сахарин кажущейся слащавостью так превосходит сахар, то это еще не значит, что им надо пользоваться. И если радость, которая, пока человек находится в экстазе, во много раз превосходит радость, производимую Духом Святым, то это еще не значит, что здесь и действительно есть какое-то превосходство. Радость эта кратковременная и не совершенная. А радость, производимая поистине Духом Святым - постоянная и совершенная, то есть настоящая и полноценная. О такой радости и говорил Христос (Иоан. 15:11).
Вот и вся развязка столь "жгучего" (как это считают некоторые) вопроса о языках современных. Мы безбоязненно раскрываем их сущность, так как считаем, что это будет не хулой, а наоборот - хвалой Духу Святому за Его истинные дары, так ясно отличающиеся от того, что лишь дарами называется, а по сути - совсем не то.
Вся суть этой развязки заключается в одном: КТО ВИДИТ КОРЕННУЮ РАЗНИЦУ И ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ между языками апостольскими и ЯЗЫКАМИ СОВРЕМЕННЫМИ, тот за одно считать их не будет. А кто считает за одно, то потому и считает, что не видит или даже не хочет видеть этой разницы. Однако независимо от того, хотят или не хотят люди видеть эту разницу, НО ОНА ЕСТЬ ФАКТ. Кто с этим считаться не хочет, тот сознательно вредит и себе, и другим, и делу Божьему вообще. Отсюда вытекло заблуждение первоначально; отсюда оно вытекает и теперь.
Впрочем, при употреблении наркотиков радость тоже приходит, притом еще больше, чем при говорении языками в экстазе. Возможно, что со временем люди найдут еще что-то даже более эффективное, приносящее еще больше радости. Однако совершенная радость определяется не мерой восторга пустого и кратковременного, а постоянством радости, вытекающей из учения Евангелия, как мы и поем: "Радость наша совершенна, от Христа, не от людей; И ничто во всей вселенной овладеть не может ей".
Однако, как бы мы не объясняли, но все же вопрос этот для многих верующих остается пока "орехом" твердым. Кто же, с помощью Божьей, этот "орех" раскусил, тот ничуть не затрудняется и говорить об этом прямо не боится. Вот почему и мы об этом говорим прямо и безбоязненно, или как принято выражаться: "Вещи называем своими именами", А те, кому суть вопроса ясна, но сказать об этом прямо малодушничают, опасаясь, чтобы как-то не похулить Духа Святого, те сами если же не кощунствуют, то хотя и не прямо, но косвенно помогают кощунствующим над Духом Святым тем, что свое бессвязное звукопроизношение - свою глоссолалию называют "даром Духа Святого", Его действием, а некоторые даже "голосом Духа Святого", говорящего устами человека.
Об этих вопросах можно бы распространяться и больше, но этим мы отвлекаемся от нашей основной темы - исторической. Если кого-то этот вопрос волнует больше, тем советуем прочесть об этом книгу "Глоссолалия и языки" этого же автора, в которой приведено много сведений о том, что такими же языками или глоссолалией говорят не только пятидесятники всех разновидностей, но и самые разновидные харизматы,93 без всякого покаяния и возрождения и даже язычники, о чем мы также остановимся ниже.
Итак, о ревновании написано: "Хорошо ревновать о добром всегда..." (Гал. 4:18). А потому, если и ревновать, то надо знать, о чем. Ведь если бы эти языки были понятными и самому говорящему, и чужестранцам слушающим; если бы они были приводящими грешников ко Христу и созидающими церковь Христову, сплачивающими, а не раскалывающими народ Божий, поднимали бы уровень духовной жизни выше, то - я первый, да и все преклонились бы перед ними, и кто сказал бы о них что-то худое? Но поскольку результат от них совершенно обратный, то что делать: преклоняться ли перед ними, молчать и не сказать ничего против них, или говорить о них, хотя и беззлобно, но прямо, смело и откровенно? Вот мы и избираем второе, и "имеющий уши слышать, ДА СЛЫШИТ"
Что же касается пророчества, исцелений, видений, голоса Божьего и других проявлений, мы будем говорить, если Бог позволит, ниже во второй части данных "Очерков". Разумеется, что и об этих проявлениях мы будем говорить прямо и определенно, если даже правда будет очень колкой. Правда всегда должна быть прямой. А всякие смягчения, какими они ни были бы, правду искажают, и помимо воли могут склоняться к неправде.
Вот когда Иисус Христос обличал фарисеев за их лицемерие, то говорил об этом настолько прямо, что иному это может показаться даже грубым. Пусть же и наши обличения нездоровых проявлений пятидесятничества будут поняты правильно и не сочтутся за грубость. Мы хотим только одного: посредством описания исторических фактов прошлого и настоящего открыть очи на действительность тем, кто почему-то этого не видит, и тем, кто будет жить после нас, если Церковь Христова продержится еще сколько-то времени на земле.
Главная
страница | Начала веры
| Вероучение | История | Богословие
Образ жизни | Публицистика | Апологетика | Архив | Творчество | Церкви | Ссылки