Важна ли наша конфессия

Игорь Колгарев

ВАЖНА ЛИ НАША КОНФЕССИЯ?

Наверное, каждому из нас не раз приходилось рассуждать о том, есть ли какая-то разница в том, в какую церковь ходить христианину. «Не важно к какой деноминации ты принадлежишь, лишь бы ты был настоящим верующим», - эту фразу многие уже считают догматической и только по недоразумению не напечатанной еще в Библии. Но можно ли быть «нейтральным» в вопросах выбора церкви, должно ли быть проповеднику все равно, куда вы пойдете, в какую церковь какой конфессии?

Многие искренне считают, что совсем не важно где быть, как неважно и то, правильно ли учит та или иная конфессия и следует ли она Слову Божьему. Но возникает законный вопрос: а что за христиане получаются в результате проповеди без приглашения их в церковь, и возможно ли вообще в природе христианство вне конфессий? Непонятно и почему нужно скрывать от людей правду о своей принадлежности к определенной церкви. Правду обычно боятся, как известно, те, кто в чем-то нечист или если его организация (в нашем случае, церковь) замешана в каких-то грязных скандалах. Нам бояться нечего. Почему же мы предпочитаем не говорить, что мы из церкви баптистов?

Многие предлагают во время благовестия или при беседах с новообращенными не касаться вообще вопросов разделения христианства на конфессии, и себя называть «просто христианами». Но как это сделать, если в мире существует свыше 1000 различных конфессий и групп, претендующих на название «христиан». Есть католики, православные, харизматики, баптисты и другие. И не замечать этого, не касаться этого - это просто вообще не видеть христианства в его истинном виде, зарывать, как страус, голову в песок, делая вид, что проблемы нет.

Любое движение, в том числе и христианское, становится понятнее людям в том числе и при изучении его истории. И апостолы, и вообще всё Писание не раз утверждают, что полезно смотреть на плоды учителей, по которым можно узнать их, и необходимо как-то определять: то ли учение принес пришедший проповедник (или даже ангел с неба) или не то, и если не то, то нам не следует принимать его. Сама Библия дает нам не только заповеди и учение, но и рассказывает об истории верующих древности. Поэтому очень странным представляется призыв не касаться вопросов, из-за которых было отделение истинной Церкви от всех других.

Как можно молчать, если люди постоянно спрашивают? Невозможно не обсуждать эти вопросы, потому что они являются частью жизни Церкви Христовой, и о них было пророчество в словах Христа: «Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух, и двое против трех» (Лук. 12:51-52).

Часто, когда проповедуешь людям, они спрашивают о нашем отношении к крестовым походам, инквизиции, самосожжениям в избах и т.д., и если не рассказать им о том, что это делали не христиане в нашем понимании этого слова, то разговор не получится, потому что мы по умолчанию отождествим себя со всеми этими извращениями христианства в истории. Как тогда мы сможем проповедовать Христа, Его любовь, отделение от греха и сатаны, если сами не отделим себя от неправильного христианства и не сумеем этого объяснить другим?

Также представляется неправильным не говорить о том, почему мы, баптисты, отделены от других конфессий, ведь это отделение было не следствием нашего греха или гордыни, а следствием послушания Слову Божьему: «выйди от нее, народ Мой, чтобы не участвовать вам в грехах ее и не подвергнуться язвам ее» (Откр. 18:4). Скрывать же наше отношение к неприглядным поступкам и ложным догматам других церквей, называющих себя тоже христианскими, по меньшей мере, нечестно.

Очевидно, что не все люди всегда принимают истину целиком, но находятся и такие, кто изобретает свою «истину», и таким образом разделяется с истинной Церковью. Об этом предупреждал и апостол: «Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них» (Рим. 16:17).

Если есть какая-то драгоценность (а Христианство -- это, несомненно, одна из таких драгоценностей, причем драгоценностей самых высших), найдутся и те, кто захочет ее подделать, нажиться на ней обманом. Это настолько очевидно на примере этого мира, что делать вид, что Христианство не может быть кое-где поддельным и что истинным христианам надо как-то «стесняться» разделения с ложными христианами, -- это значит просто лгать себе и людям.

Древний христианский богослов Тертуллиан в своей «Прескрипции против еретиков» писал: «Обстоятельства настоящего времени особенно побуждают нас к следующему напоминанию: мы не должны удивляться нынешнему множеству ересей - ни тому, что они существуют (ибо существование их было предвозвещено), ни тому, что они подрывают чью-то веру (они для того и существуют, чтобы вера укреплялась в испытаниях). Значит, суетно и неосмысленно многие поражаются тем, что ереси имеют подобную силу. Сколь больше они были бы поражены, если бы ересей не было вовсе! Раз нечто определено к непременному бытию (и, значит, обрело причину своего существования), оно не может не быть, ибо подвластно силе, благодаря которой и существует. Не удивляемся же мы ни тому, что существует лихорадка, предназначенная в числе прочих смертоносных и мучительных недугов на погибель человека (а она ведь существует), ни тому, что она губит людей, ибо для этого она и существует. Поэтому, если мы ужасаемся, что ереси, ниспосланные для ослабления и погибели веры, таковы, то прежде нам следовало бы ужаснуться тому, что они вообще существуют: раз они есть, то имеют силу, а раз имеют, то и существуют. Впрочем, лихорадка как зло и по своему назначению, и по своему действию нам, конечно, скорее отвратительна, нежели удивительна; насколько в наших силах, мы бережемся от нее, не имея возможности уничтожить. Напротив, ересям, которые несут вечную смерть и пламя жестокого огня, кое-кто предпочитает удивляться за великую их силу, нежели этой силы избегать, хотя вполне способен избежать ее. А между тем они и не будут иметь такой силы, если этой силе перестанут удивляться. Ведь в соблазн впадают как раз тогда, когда удивляются, или, напротив, поскольку впадают, то и удивляются, - как будто сила ересей проистекает из некоей истины. И, правда, удивительно, что зло обладает такой силой; но лишь потому, что ереси сильны для тех, кто слаб в вере. В состязании кулачных бойцов и гладиаторов чаще всего кто-то побеждает не потому, что храбр и непобедим, а потому, что побежденный был слабосилен. А затем этот же самый победитель, выйдя против сильного противника, уходит побежденным. Не иначе и с ересями: они сильны благодаря чьей-то слабости, но бессильны, если встречают крепкую веру».

Христос ясно сказал, что «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7:14). Также написано: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 6:14-15). Еще: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16:18). Найдя путь, ведущий в жизнь, уверовав и крестившись, христиане всегда присоединялись и присоединяются к этой Церкви, как и к конкретной поместной. Причем, не всякая поместная церковь может при этом быть в составе Церкви Вселенской, а только та, которая следует всем словам Писания, не добавляя и не убавляя ничего.

Да, в мире сейчас популярен плюрализм, признается отсутствие абсолютной истины, все «имеют право на свою точку зрения», и потому желание не обсуждать наше отличие от других религий и конфессий идет в русле этого всеобщего этикета, когда не хотят никого обидеть или задеть. Однако, христианство обязано быть неплюралистичным в плане утверждения истины. Только «Христос есть путь и истина и жизнь», и «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам» (Ин. 15:12). Тем более, когда вопросы касаются не каких-то равных между собой доктрин различных церквей, а соотношения истины и лжи, черного и белого, Божьего и бесовского.

Если человек после нашей проповеди пойдет в другую церковь, учение которой не совпадает со Словом Божьим, то потом с ним обсуждать вопросы истины будет намного труднее, если вообще возможно, потому что он не захочет слушать никакие увещевания и менять церковь, даже ошибающуюся.

Выходит, мы человека, которого обогрели светом Христовым, указали ему путь к спасению, после этого сами почему-то выбрасываем на улицу, чтобы он на морозе и пурге среди мира сего и различных ересей пытался удержать истину... Если бы вас кто-то вызвался отвести на важное совещание и вдруг бросил на улице, что бы вы подумали? А ведь так, зачастую, поступают многие проповедники и межконфессиональные миссии.

Появилось много различного рода «свободных», «внеконфессиональных» «неденоминационных», «евангельских», «библейских», «протестантских» церквей и групп, «просто христиан» или «христиан без названия», которые и слышать не хотят о баптистах, об истории проповеди ими Евангелия в России уже свыше 160 лет, а многие откровенно насмехаются над церквями ЕХБ и даже кощунствуют. Призывая к единству, они в то же время не соглашаются на единство с баптистами, не принимают веру евангельских христиан, живших в России до них, не входят в Союзы ЕХБ, они остаются «сами по себе» как организационно, так и, что страшнее, вероучительно.

М. Тимошенко в 1925 году писал в журнале «Баптист»: «Искренно верующие других наименований имеют не такой лозунг, как у баптистов: “Один Господь, одна вера, одно крещение”, но они часто стремятся объединить верующих не в послушании Богу и Его Слову, но в любви друг ко другу, выдвигая лозунг “Да будет все едино” (Иоан. 17, 21), и толкуя эти слова Господа: “В главном — единство, во второстепенном — свобода, во всем — любовь”. Члены такого объединения могут принадлежать ко всякому упованию, в своем же устремлении они не признают видимой церкви и не разбираются в подробностях упования. “Главное дело, — и это совершенно правильно в данном случае, — личное спасение во Христе”. Все остальное таким верующим кажется второстепенным и поэтому предоставляется личному произвольному усмотрению каждого, так что учение Христа и апостолов об общине, о членстве в ней, крещении, вечере Господней, церковной дисциплине просто оставляются без внимания. Оправдывая себя тем, что, по их мнению, нет видимой Церкви, они в сущности не желают поставить себя под контроль таковой, и установления Господа они устраняют учением человеческим. Такую точку зрения по отношению к библейским истинам баптисты могут признать не иначе, как только заблуждением, и, не отрицая за многими верующими их притязание на звание детей Божиих, баптисты все же считают себя обязанными таковым указать на необходимость послушания воле Божией во всем, что является первым шагом любви. И баптисты это делают, влекомые только любовью Господа, чуждые всяких низменных человеческих чувств и стремлений».

Нельзя не согласиться с этими словами брата, написанными будто специально для нас и нашего времени!