В настоящее время, когда рухнуло ветхое здание нашей государственности, и нам предстоит задача воздвигнуть новое здание нашей общественной жизни, когда мы все стараемся устранить несправедливости и ошибки старого режима, перед нами встает вопрос об отношении церкви к государству, от правильного разрешения которого зависит душевное спокойствие отдельных граждан нашего нового государственного строя и мир в обществе.
Строители нового уклада жизни не могут игнорировать этого вопроса. Новое вино новой государственной жизни не может сохраниться в ветхих мехах старого церковного строя: оно требует создания себе новых правовых норм отношения между церковью и государством, — жизнь властно требует этого. Едва успело сорганизоваться временное правительство, едва успело оно воспринять власть, как силою обстоятельств оно сейчас же принуждено было так или иначе решать церковные вопросы. Явился вопрос о иерархах, приспешниках царского правительства: что делать с Питиримом, Макарием, Восторговым и другими противниками нового строя? Они по старому укладу жизни подчинены «Святейшему Синоду», но Синод бастует и медлит принять против них суровые меры по предложению нового обер-прокурора.
Далее: едва занялась заря свободы над нашей родиной, как грузинская церковь, насильно лишенная своей самостоятельности, отделилась от русской, и желала бы быть не только «автокефальной», но получить обратно и свои некогда принадлежавшие ей владения. Должна ли быть опять государственная церковь? Нужен ли республиканский обер-прокурор для нее? Видите ли, все эти вопросы должны быть вскоре разрешены, и от правильного разрешения их зависит общественное спокойствие и доброе согласие между гражданами.
Я поставил себе задачею быть истолкователем взглядов баптистов на союз церкви с государством, и уже наперед должен сказать вам, что мы, баптисты, считаем союз церкви с государством ненормальным, вредным для обоих сторон, и решительно требуем отделения церкви от государства. В подтверждение наших взглядов бросим беглый взгляд, во-первых, на Апостольскую церковь, когда она не была соединена с государством, напротив, была преследуема им в течение трех веков до Константина Великого. Затем рассмотрим состояние исторических государственных церквей: римско-византийской, римско-католической, протестантской и русской православной, и нам станет ясно, какие горькие плоды принес союз этих церквей с государством для веры и свободы совести. Сделав это краткое обозрение, мы изложим основания к отделению у нас в России церкви от государства.
Что такое церковь? Понятие о церкви мы определяем так: Церковь есть общество крещеных по вере учеников Христовых. Первобытная церковь была обществом верующих в Иисуса, Которого они признавали своим Спасителем и Сыном Божиим. Для вступления в это общество, как необходимое условие, требовалась вера в Иисуса Христа как в Богочеловека, обращение и крещение. «Охотно принявшие слово его (Петра в день Пятидесятницы) крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч» (Деян. 2,41).
Слово церковь в Новом Завете имеет два смысла: 1) во-первых, оно означает местную общину или церковь (греческое слово экклесия значит созванное собрание людей, община), как Христос говорит об этом в Еванг. от Матф. 18,17: «Скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь». Здесь разумеется местная церковь или община. Но слово церковь употребляется также апостолами в смысле вселенской церкви, как собрания всех верующих безотносительно ко времени и месту (Ефес. 5,23-32; Колос. 1,17; Евр. 12,23).
Устройство первоначальных христианских церквей или общин было очень простое: каждая община была автономна, независима от других церквей и управлялась епископом или пресвитером; помощниками пресвитеру были диаконы, которым была поручена забота о бедных и нуждающихся. Было всего две степени церковных служителей: пресвитеры и диаконы. Названия пресвитер и епископ не означают разных служений, но суть разные названия одной и той же должности. Кроме этих служений были и апостолы, непосредственные свидетели Иисуса Христа, видевшие Его жизнь, смерть и воскресение, и призванные лично Им Самим. Но они имели лишь высший надзор за чистотою учения и порядками церквей, и предоставляли им самостоятельно решать все дела.
Из Нового Завета ясно видно, что первые служители церкви, диаконы, хотя это название еще не существовало в то время, были избраны общиною (Деян. 4). Таким образом апостолы сами положили основание выборному началу в церкви. По аналогии можно судить, что и пресвитеры тоже избирались общиною. Все члены церкви имели право голоса.
Апостольская церковь не только не пользовалась покровительством светских властей, но, наоборот, подвергалась гонению от них. Сам Глава ее, Христос, предан был позорной смерти и умер на кресте, но Он воскрес и сделался непоколебимым ее основанием, так что врата ада, по Его обетованию, не одолеют ее и доселе не могли одолеть ее.
По учению Нового Завета, глава Церкви есть Христос. Посему она не имеет права издавать от себя законы, но лишь должна повиноваться Его законам и не может на земле признавать никакого другого высшего авторитета, кроме авторитета Христа. Никакие соборы, синоды, папы, собрания, конференции не могут господствовать над церковью или предписывать ей законы, противные Его учению. И всякой людской власти Церковь может подчиняться постольку, поскольку предписания последней не противоречат воле Христа. В этом отношении ее лозунг гласит: Богу должно повиноваться более, нежели человекам (Деян. 4,19).
Первоначальная христианская церковь в течение трех веков подвергалась страшному гонению, сначала от иудеев, потом от язычников. Доколе она была гонимою, она пребывала чистой, солома отделялась от пшеницы. Вера ее членов подвергалась огненному испытанию. Но ничто не могло поколебать мужества ее исповедников: их сила веры была так велика, что они шли на костер с радостью и хвалою Богу на устах, точно на брачный пир. Даже юные девы и дети безбоязненно исповедовали Христа и их не страшила жестокая смерть от растерзания дикими зверями в римских цирках. Да, языческое государство не знало никакой веротерпимости, и отказ от обожания императора почитался государственной изменой. Но церковь при всех этих гонениях сияла своею нравственною чистотою и святостью: она была подобна апокалиптической жене, облеченной в солнце.
Христианство, подобно закваске, все более и более проникало в римское общество. Наконец оно проникло во все классы общества и считало десятками тысяч своих последователей. Но еще велика была сила язычества. Последние императоры Галерий и Ликиний все еще продолжали гнать христиан. Но произошел великий переворот. Император Константин Великий 12 октября 312 года победил своего соправителя Максентия и издал после того в Милане в 313 году указ о веротерпимости, который гласил: «никому не должно отказывать в свободе склонять свое сердце к той религии, которую он почитает наилучшей». С этим эдиктом согласен был и цезарь Ликиний, но когда он опять выступил против христиан на востоке, между ним и Константином Великим возникла война (в 323 г.). Константин победил своего противника, который проиграл сражение и потерял свою жизнь. После того Константин объявил христианскую веру государственной религией.
Так произошло соединение церкви с государством. Церковь не искала и даже не ожидала этого соединения, но она и не противилась ему, а радовалась своему возвышению, перестав быть гонимою и сделавшись господствующей.
Как государственная церковь, христианство достигло вскоре обладания всеми достоинствами и льготами, которыми прежде пользовалась римская государственная религия. Константин обращал языческие храмы в христианские, велел строить новые церкви на казенный счет, он дал им право убежища языческих храмов. Теперь духовенство стало получать содержание от государства; оно получило свою подсудность и право ходатайствовать за осужденных; епископы были осыпаемы почестями; они воспитывали императорских сыновей; христианская благотворительность была признана законной и превозносилась похвалами. Воскресный день был признан государством публичным днем отдыха. Какой переворот произошел чрез это во внешнем положении церкви!
Но чрез это возвышение церковь много утратила от своей первоначальной чистоты! Когда император Константин принял христианство, то эта религия стала модною, и многие принимали ее не по убеждению, но из мирских выгод, и чрез это вторгался в церковь мирской дух; но Константин, хотя сам до самой смерти не принимал крещения (он был крещен на своем смертном одре епископом Евсевием Никомидийским), всячески поощрял переход в нее.
Константин Великий, покровительствуя церкви, продолжал носить языческий титул верховного жреца римской государственной религии (Pontifex Maximus); в такое же отношение он поставил себя и к христианской церкви, проще сказать, подчинил ее государству, и она утратила свободу самоопределения. Когда начались в церкви распри по поводу ереси Ария, который не признавал Божества Христова, почитая Его тварью, Константин, желая соблюсти единство в церкви, созвал в Никее собор, постановлениям которого он придал силу закона. Так как Арий не подчинился этому собору, то Константин отправил его в ссылку. Но впоследствии, обманутый его мнимым раскаянием, он возвратил его из ссылки и, несмотря на протест духовенства, повелел принять его в общение церкви. Из этого видно, что хотя Константин и называл себя «епископом внешних дел церкви», в сущности же он нисколько не стеснялся вмешиваться и в ее внутренние дела, желая занимать в ней первое место: назначать соборы, улаживать споры, призывать епископов, чтобы заставить служить церковь интересам государства. В своей семье он совершал великие беззакония, поэтому некоторые справедливо задают вопрос, не из политических ли соображений склонился он к принятию христианства. Он умер в 337 году: его предсмертное исповедание показывает его раскаяние и жажду спасения.
Римско-византийская церковь. Преемники Константина Великого продолжали ту же политику вмешательства в дела церкви. Они созывали соборы, давали санкции решениям соборов, а непокорных подвергали жестоким наказаниям. Констанций и Валент покровительствовали арианству, и православием считалось лишь учение, признаваемое придворной партией. Защитник православия Афанасий подвергся ссылке за защиту православия. Император Ираклий решил монофелитский спор, повелев «признать одну волю при двух естествах» во Христе. Император Констанций запретил в монофелитском споре совсем говорить об одной или двух волях во Христе. Распоряжение это встретило осуждение со стороны папы Мартина и одного константинопольского монаха, знаменитого богослова Максима Исповедника. Тот и другой были схвачены и привезены в Константинополь. Папа Мартин был заточен в Херсонес и там уморен голодной смертью; Максиму, после бесчеловечного бичевания, вырвали язык и отсекли руку; затем его сослали в Скифию, где он умер в глубокой старости. Так-то «христианские императоры» решали своею властью тонкие богословские споры. Если они так нетерпимо относились к своим единоверцам, то о терпимости к язычникам не могло быть и речи. Констанций запер языческие храмы и, под страхом смертной казни, запретил всякие жертвоприношения.
Феодосий, закрыв языческие храмы, воспретил вход в них под опасением казни, прекратил жертвоприношения, жертвенники сокрушил, а сами храмы разрушил или превратил в общественные дома.
По его же приказанию из римского сената была вынесена статуя Победы. В царствовании Гонория не оставалось вида языческих храмов.
Во времена императора Юстиниана уничтожен был и последний остаток язычества — школы. Философы языческие были изгнаны из империи: они удалились в Персию.
Когда христианская церковь терпела такие гонения от языческих императоров, то ее апологеты доказывали несправедливость таких гонений и требовали для себя веротерпимости. А когда она сделалась господствующей, то она одобряла эти гонения на язычников, и один из ее знаменитых богословов, Августин, оправдывал их.
В последующих религиозных спорах греко-восточной церкви, византийские императоры держались той же политики насилия в делах веры, стараясь своим авторитетом решить их, а непокорных подвергать жестоким наказаниям. Так, в спорах об иконопочитании императоры Лев Исаврянин, Константин Копроним, Лев Хазарь, Лев Армянин, Михаил Бальба и Феофил показали себя ярыми противниками этого обычая и старались своей властью и насильственными мерами искоренить его, но, конечно, этого не удалось им сделать.
Император Лев Исавр, одержав блестящие победы над магометанами, задумал обратить их в христианство, но помехою в этом деле, по его мнению, служило иконопочитание, и он решил устранить это препятствие. Сначала он велел ставить иконы в церквах как можно выше, чтобы нельзя было к ним прикладываться, а потом велел выносить их из церквей и домов и сжигать на площадях. Над воротами царского дворца с давнего времени находился образ Спасителя. По приказанию Льва один воин поднялся по лестнице, чтобы снять и разрушить икону. Бывший там народ в пылу негодования опрокинул лестницу и убил воина. Лев казнил всех заподозренных в этом убийстве и вслед затем начал преследовать иконопочитателей. Константин «Копроним» хотел уничтожить не только почитание икон, но и мощей. При нем много монахов было подвергнуто бичеванию, заключено в темницу, отправлено в ссылку; их под руку с монахинями пригоняли в цирк на посмеяние черни; принуждали ко вступлению в брак; многим вырывали глаза, обрезали нос и уши, монастыри превращали в казармы и конские стойла. Народ, волновавшийся за иконы, был усмиряем войсками и всегда с кровопролитием.
В этой борьбе раболепные епископы большею частью искренно или притворно соглашались с императорами. Если император созывал собор и хотел, чтобы он отменил иконопочитание, то собор делал такое постановление. Если же другой император (или императрица) снова хотел восстановить иконопочитание, то собор опять решал чтить иконы. Почитание икон по инициативе императрицы Феодоры было восстановлено в 842 году на созванном ею поместном Константинопольском соборе; в то же время был установлен праздник православия, который совершается в православной церкви в первое воскресенье Великого поста. Только с завоеванием турками Константинополя и всей восточной Византийской империи, когда прекратила свое существование власть православных императоров и греки очутились под властью султанов, греческая церковь получила свободу самоопределения, потому что турецкие султаны уже не вмешивались в ее догматические споры.
Раскол в римско-византийской церкви между восточной и западной половиной ее произошел в XI веке. Формальной причиной разрыва между церквами был спор об употреблении римской церковью в причастии опресноков, в действительности же — властолюбие пап, которые хотели подчинить своей власти восточную церковь. На западе католическая церковь получила преобладающее влияние в государстве вследствие более слабого развития государственности у новых варварских народов, нежели в Римской империи.
Папство. В католической церкви появилась новая сила — папство, которое даже присвоило себе светскую власть. Происхождение папства таково: по основании нового Рима (Константинополя) на берегах Босфора, древний Рим несколько утратил свое значение, как столица империи, но за отсутствием императора в этом городе главным лицом стал папа. Папы, со своей стороны, взамен уменьшенного светского, старались придать Риму значение церковное, как получившему христианское просвещение от апостолов Петра и Павла. Папы утверждали, якобы Христос поставил главою апостола Петра, а последний передал свою власть своему преемнику — папе, который по сей причине есть глава всех епископов, наместник Христа на земле и князь церкви.
Благоприятные обстоятельства для римских пап настали со времени крещения Хлодвига, короля франков (496 г.). Обращение вслед затем всего франкского народа к христианству (504 г.) сразу и значительно расширило область римского патриарха. Став под духовное руководство пап, франкские короли, под предлогом ревности о вере, предприняли ряд войн против ариан — вестготов и других народов на западе Европы, непокорных римскому папе, и область папы все более расширялась, пока не охватила все страны западной Европы.
В VIII веке папы приобрели значительную область в свое владение на правах светских властителей. Это случилось так. Папа Захарий освободил франков от присяги законному королю их Хильдерику, и за эту услугу от франкского полководца Пипина Короткого, восшедшего потом на престол французский, он получил часть Италии — экзар-хатство Равеннское. Оно прежде составляло одну из частей греческой империи и управлялось экзархами, назначаемыми из Константинополя. Затем оно было завоевано лонго-бардами и, наконец, Пипином отнято у лонгобардов и подарено папе. В начале IX века папа Лев III короновал Карла Великого, который в 783 г. разбил герцога саксов Виттекинда и принудил его принять христианство, а также и всех саксов. Карл утвердил за папою и увеличил подарок Пипина. С того времени вошло в обычай, чтобы каждый западный император получал порфиру и корону в Риме из рук папы, и римские папы стали горделиво думать о себе не только как о властителях, облеченных верховною властью в церкви, но и как о раздавателях императорской и королевской власти. Папа Григорий VII много содействовал возвышению папской власти. Известно, что он 26—27 января 1077 года заставил германского короля Генриха IV стоять на морозе босым, в власянице, в качестве кающегося грешника в замке Каносса, чтобы получить прощение от папы, который за непокорность ему отлучил его от церкви и освободил подданных короля от данной королю присяги, так что последнему грозила опасность лишиться престола. Этот папа уподоблял власть папы солнцу, а власть императоров и королей сравнивал с блеском луны. Как луна заимствует свой блеск от солнца, так и светская власть императоров и королей, по его взгляду, берет свою силу и значение от власти папы. Если они поступают против воли папы, то могут и должны быть лишены своей власти, и место их занимают другие лица, более послушные папе.
Одним из орудий, которым действовал папа против непокорных ему государей, был интердикт, когда весь народ за грехи властителей подвергался церковному запрещению: церкви затворялись, священнодействия и исполнения треб останавливались, народ, вдруг лишенный утешений религии, начинал волноваться и непокорные государи смирялись.
Постепенно возвышаясь, папская власть достигает своего зенита при папе Иннокентии III (1198—1216). Император германский Оттон IV, король французский Филипп-Август, король английский Иоанн Безземельный смирились и признали себя данниками папы. Королевства кастильское, арагонское, сицилийское, венгерское также были признаны ленами папы. Счастливое завоевание Константинополя крестоносцами дало повод папе распространить виды своего властолюбия на Восток, и он уже мечтал подчинить себе всех русских и других славянских владетелей.
Папский двор был многочисленен и роскошнее всех дворов, папе прислуживают высшие сановники, духовные и светские; во время торжественных выездов государи должны вести под узду его коня или осла; папа вместо обыкновенной митры носит тиару, соединяющую три короны, в знак его власти над церковью, государством и миром загробным (чистилищем). В известные дни года папа со своего балкона дает торжественное благословение не только городу Риму, но и всему миру (urbi et orbi). Все христиане и старейшие епископы должны целовать туфлю папы, на которой изображен крест. Даже для причащения не сам папа подходит к престолу, а к нему, сидящему на богато убранном троне посреди церкви, кардинал с коленопреклонением подносит чашу. В средние века почитание папы достигало боготворения.
Некоторые из западных писателей средних веков прямо называли папу Господом Богом (Deus Dominus); иные задавались вопросом такого рода: кого нужно почитать более — папу или святых ангелов и угодников Божиих? И решали вопрос так, что папу нужно почитать более, чем ангелов и святых людей, как самого Христа, ибо папа — наместник Христовой власти... Можно ли, если решение папы покажется несправедливым, аппелировать к Богу и надеяться, что Бог изменит решение папы? Нет, ибо у Бога и папы одна мысль, одна воля, одно решение.
Мирская власть и богатство привели папство к нравственному падению. Один папа оставил после себя 17 миллионов золотом и на 7 миллионов золотой и серебряной посуды. В средние века Рим папский похож был на Рим языческий. Обладая светской и духовной властью, папы предводительствовали на войне, вели светскую жизнь, предавались мирским забавам; папский престол занимал целый ряд представителей совершенного безверия и самого постыдного разврата. Сверху это спускалось ниже — так же жили архиепископы и архиереи, бывшие тоже светскими владетелями; низшее же духовенство, обязанное быть безбрачным, было грубо, суеверно и не стеснялось иметь открыто любовниц. Часто на приходе не хотели принимать священника, пока он не заявит ту женщину, с которой он будет жить в кругу своих прихожан.
После крестовых походов власть пап заметно начинает падать. Реформация отторгает от пап почти всю Европу, но светскую власть, как государь, папа имел до восстановления политического единства Италии в прошлом столетии, хотя только над так называемый Папской областью.
Католическая церковь запятнала себя преследованием еретиков, в особенности учреждением инквизиции. Папа объявил крестовый поход против еретиков альбигойцев, живших на юге Франции, и истреблял их в продолжении 20 лет (1209—1229). Говорят, что когда крестоносцы обложили один город, где жили альбигойцы, то спросили предводительствовавшего ими епископа, как же отличить католиков от еретиков, то епископ сказал в ответ: истребляйте всех, Господь Бог разберет. После того для отыскания и наказания еретиков была учреждена инквизиция, которая обязана была разыскивать еретиков, судить их и предавать для казни в руки светской власти по правилу Eccesia nonsitit sanguinem (церковь не проливает крови). Этот духовный суд утвердил папа Григорий IX и передал его ордену доминиканцев, который имел неограниченные полномочия, мог всякого подозреваемого в ереси лишать имущества, выступать против него без обвинителей и свидетелей, применять пытку для вынуждения сознания и проч. Испанская инквизиция, которая (с 1483 г.) была церковно-государствен-ным учреждением, сожгла на кострах живыми 32 000 осужденных, 18 000 их чучел и наложила строгие взыскания на 300 000 душ.
Сожжение чешского реформатора Яна Гуса и его друга Иеронима Пражского, преследования гугенотов во Франции и Варфоломеевская ночь, когда по благословению папы было убито более 40000 гугенотов, вся эта невинно пролитая кровь падает на голову католической церкви, которая упилась кровью святых и свидетелей Иисусовых. Но довольно говорить о католической церкви, перейдем теперь к протестантской церкви.
Реформация, начатая Лютером, потрясла престол папы и отторгнула от него чуть ли не всю Европу. Самый сильный удар Лютер нанес папству переводом Библии на народный немецкий язык, чем дал возможность каждому христианину знакомиться из первоисточника с учением Христа. Переведенная им Библия сделала свое дело: читая ее и сравнивая учение католической церкви с изложенными в ней истинами, народ убеждался в ложности учения католической церкви, массами отпадал от нее и шел за Лютером. Рядом с Лютером трудились в преобразовании церкви и очищении ее от заблуждений и другие реформаторы: Кальвин, Цвингли и Симон Менно.
Но Лютер, в силу ли обстоятельств, или потому что он еще не дорос до понимания вредности союза с государством, не отделил церкви от государства. И, отвергши папскую власть, все же признал верховенство государства, сделав в церкви протестантского государя в известном смысле епископом или главою церкви.
В других странах протестантская церковь, даже в Швейцарской республике, осталась в зависимости от светской власти. Иначе сам Кальвин не мог бы побудить магистрат сжечь на костре еретика-антитринитария Михаила Сервета в 1553 году в Женеве.
В Англии протестантская англиканская церковь, отделившись от римско-католической церкви, признала тоже верховенство короля. Королева Елизавета преследовала всех несогласных с англиканскою церковью. В правление короля Карла Стюарта известный баптистский проповедник Джон Беньян, автор всемирно известной книги «Путешествие пилигрима», заключен был в тюрьму, в которой он провел двенадцать лет только за то, что осмелился проповедовать слово Божие без дозволения епископа англиканской церкви.
Только одни баптисты, которых тогда называли анабаптистами, то есть перекрещенцами, потому что они отвергают крещение младенцев, твердо стояли на том, что светская власть не имеет права предписывать, как человек должен веровать, требовали свободы совести и исповедания своей веры, за что были преследуемы как католиками, так и протестантами и подвергались жестоким казням: их сжигали на кострах, топили в воде и казнили мечом. Все эти гонения привели к совершенному исчезновению баптизма в Германии.
Новейшие баптисты в Германии появились в 1834 году. Основателем первой баптистской общины был агент Шотландского библейского общества Иоганн Гергард Онкен, который в молодости своей проживал в Англии и там обратился, и возвратился оттуда в Гамбург. Читая Св. Писание, он убедился, что крестить должно только верующих, а не младенцев. Вскоре он познакомился с американским баптистским профессором Барнасом Сирсом, который в 1834 году крестил его и еще шесть единомышленников с ним, и рукоположил его в проповедники первой баптистской общины в Германии. Не прошло и два десятка лет, как баптизм быстро распространился не только в Германии, но перешел и в соседние страны: Данию, Швецию и Россию. До революции 1848 года баптисты жестоко преследовались в Германии: они подвергались тюремному заключению, штрафам, побоям и погромам; их дети часто подвергались насильственному крещению, а имущество их конфисковывалось.
После 1848 года преследования прекратились, но лишь в 70-х годах некоторые из баптистских общин получили право корпорации. В Саксонии баптисты преследовались еще недавно. В особенности лютеранские пасторы предавали баптистов часто суду за надгробные речи. И в настоящее время баптисты, как отвергающие крещение младенцев, не пользуются уважением со стороны лютеран, членов государственной церкви, и не занимают там, как в Англии, высоких государственных постов, как например, премьер Ллойд Джордж, которого ваш покорный слуга видел на Всемирном конгрессе баптистов в Лондоне в 1905 году.
Еще у всех нас свежа легенда о том, что якобы кайзер Вильгельм отпустил много денег русским баптистам для пропаганды германизма, как это утверждали Восторгов, князь Щербатов и чуть ли не все православные миссионеры и многие священники, и что баптизм есть авангард германизма. Правда ли это? Кайзер Вильгельм дал баптистам денег и даже не малую сумму, а 98 723 марок. Только деньги эти он отпустил не русским баптистам, даже не немецким баптистам, живущим в России, но своим германским, а именно Баптистскому миссионерскому обществу в Берлине, которое имеет свою миссию в германском владении Камерун, в Африке, притом не одним баптистам, но также лютеранам, адвентистам и другим германским миссионерским обществам, распространяющим Евангелие в колониях. Всего отпущено им из юбилейной суммы, поднесенной ему в 1913 году германским народом, 285 000 марок. А православные миссионеры и многие священники поспешили протрубить на весь свет, что русские баптисты получили громадные суммы денег от кайзера Вильгельма. Князь Щербатов говорил об этом в Государственной Думе, а священник Восторгов указал точную сумму, если не ошибаюсь, 40 000 франков, хотя в Германии ходячая монета марка, а не франк, которые будто бы получил баптистский пастор Фетлер от Вильгельма. Все это было сделано с целью заподозрить нас и показать, что мы политически неблагонадежные люди, подлежащие ссылке и отдаче под надзор полиции, что и было сделано военными властями, поверившими злому навету на баптистов. В продолжение настоящей войны почти всюду наши собрания были закрыты, а проповедники высланы в отдаленные места Сибири.
Христианство проникало в Россию и до Великого князя Владимира. При князе Олеге уже существовала особая русская епархия, подчиненная константинопольскому патриарху. При князе Игоре во время договора с греками (в 946 г.) русские уже разделялись на крещеных и некрещеных.
Когда Великий князь Владимир принял христианство и крестился сам, то он, естественно, пожелал ввести в своем княжестве византийское христианство. Прежде всего он крестил своих сыновей и многих бояр. Затем он приказал истреблять идолов. Когда идола Перуна низвергли с его места и, привязав к конскому хвосту, влачили по земле и бросили его в Днепр, то многие киевляне, говорит предание, видя, как он плывет по Днепру, бежали по берегу и кричали: «выдубай, боже», отчего и монастырь, построенный близ того места, назвали Выдубицким. Многие из русских крестились не по внутреннему убеждению, но рассуждали так, что «если бы новая вера была не хороша, то князь и бояре не приняли бы ее», убежденные же язычники скрывались.
Владимир, видя, что обращение народа идет медленно, решил силою обратить его в христианство, хотя это противоречит сущности христианской религии, религии любви, а не насилия; но он вероятно думал, что душу можно спасти и силой. В один прекрасный день он приказал всем язычникам в Киеве явиться для принятия крещения на реку, а кто не придет, тот будет считаться противником князю, следовательно, не избегнет наказания, как государственный преступник. Конечно, такая суровая мера подействовала: на другой день все некрещеные явились на реку, и произошло общее крещение, но многие язычники, не желая без внутреннего убеждения принять чуждую им религию, убежали в леса и степи.
Таким же способом христианство было введено в Новгороде. Здесь партия языческая затворилась в городе и решились умереть, а не дать богов своих на поругание. Город был взят воеводами Добрынею и Путятой после ужасного кровопролития и пожара. Побежденные язычники должны были все креститься. После того в народе сложилась пословица «Добрыня крестил мечом, а Путята огнем». Во многих местностях русские долго еще не хотели принять христианство, например, в Ростове, и выгнали оттуда первых епископов Федора и Лариона, и убили третьего епископа Леонтия.
Конечно, христианская вера, навязанная народу насильно, не могла нравственно переродить его и потому он в душе остался язычником. Вера, введенная по принуждению правительственной властью, оставалась до наших дней под ее контролем.
Как Владимир не допускал разноверия, так и последующие за ним князья держались того же образа мыслей. Так, например, когда в Новгороде появилась ересь жидовству-ющих, то она была подавлена репрессивными мерами (в 1490 г.). Некоторые из еретиков были сосланы в ссылку, а другие отосланы под надзор епископа Геннадия и преданы публичному поруганию.
Московское правительство, когда произошел раскол при патриархе Никоне, жестоко преследовало раскольников. Раскольники подвергались жестоким гонениям: их заточали в пустынные места, бичевали, вырывали языки и сжигали на кострах. Главнейший их вождь, протопоп Аввакум, был сожжен в Пустозерске в 1682 году.
Православная церковь виновна в сожжении и других еретиков. В царствование Петра Великого был сожжен на костре по инициативе иерарха Стефана Яворского иконоборец Фома Иванов, последователь Тверитинова, находившийся на покаянии в Чудовом монастыре, которого церковное наказание привело в такое раздражение, что он однажды прошел в церковь и косарем рассек деревянный образ «св. Алексия чудотворца». Но к чести Петра нужно сказать, что он не одобрил этой казни и даже сделал обидный для Стефана выговор через Синод.
В царствование Анны Иоанновны, в 1738 г., за принятие иудейства сожжен был капитан-лейтенант флота Воз-ницын вместе со своим совратителем Ворохом (Руководство к русской церков. истории. П. Знаменского. Казань, 1888 г., стр. 288, 344).
Таким образом, православная церковь, подобно римско-католической, также запятнала себя жестоким преследованием еретиков, даже сожжением их на костре при помощи гражданской власти, повторяя прием последней.
Правительство, не желая, чтобы русская церковь была ниже других автокефальных восточных церквей, учредило в своей церкви сан патриарха, которого простой народ почитал наравне с царем. Петр Великий, желая сделать Россию европейской державой, стал вводить реформы, причем не встречал сочувствия со стороны тогдашнего патриарха Адриана. Тяготясь властью патриарха, он, по смерти его, вопреки церковным канонам учредил Святейший Синод.
Главнейшим поводом к учреждению Синода послужило опасение, как это выражено в Духовном регламенте, «чтобы простой народ, по невежеству, не смешал единоличную церковную власть с монаршею, и в случае пререкания между этими властями может стать на сторону патриарха».
Царь был признан главою церкви, хранителем ее догматов. В Синоде его представлял обер-прокурор, который в сущности и управлял церковью.
Таким образом, православная церковь была всецело поглощена государством и низведена на степень «ведомства», официальные указы которого начинались, как и прочих ведомств, словами «По указу Его Императорского Величества и проч.». Хотя, по-видимому, русская церковь была унижена, но зато слилась вполне с государством, служителям ее легко было употреблять против ее противников светскую власть, так как преступления против церкви считались государственными преступлениями, и переход из православия в другое исповедание дозволялся только с позволения царя, а на деле он никогда не дозволялся. Отсюда проистекали все бесчисленные гонения на разноверцев даже до дня настоящего великого переворота, когда низвержена царская власть и освобождены все страдальцы за веру.
Обер-прокурор Синода Победоносцев особенно отличался в преследовании сектантов, которых при нем, часто не имея возможности за недостатком улик судить по закону, ссылали массами в Сибирь и Закавказье административным порядком.
Как, было, обрадовались сектанты, когда после революции 1905 года обнародованы были царем акты веротерпимости, но опыт скоро показал, что это были лишь призрачные обещания, но дух преследования нисколько не уменьшился.
Особенно широко использовало духовенство за последнее время военное положение, когда сектанты, несмотря на свой патриотизм, опять стали терпеть всякого рода стеснения: их собрания военными властями были почти всюду закрыты, а молитвенные дома в Петрограде и Омске реквизированы под лазареты, и проповедники вместе с каторжанами отправлены этапным порядком в далекую Сибирь.
Мои слушатели могут подумать, что православная церковь не виновна в этих последних гонениях. Иногда и православные миссионеры говорили нам: «не мы преследуем вас, а правительство». Но разве не известно, что по старому Уголовному уложению преследование за веру начиналось не иначе, как по требованию духовного начальства. У меня под рукою есть два документа, где высшие иерархи православной церкви, забывая о любви Христовой, Который никого не гнал и насильно не привлекал к Себе, требуют от светской власти принятия репрессивных мер для сектантов. Вот эти документы. Приводим из них кратко наиболее яркие места, в которых недвусмысленно требуется от светских властей высылки и запрещения общественной молитвы. Вот что писал экзарх Грузии Павел одному высокопоставленному администратору в 1885 году:
«1) Воронина, как самого вредного, не только распространяющего баптизм на Кавказе, но и находящегося в противозаконных сношениях с штундистами южной России, издавшего сектантскую книгу «Голос веры» (напечатана с дозволения цензуры) и распространяющего переводы баптистского Исповедания веры, следовало бы выслать из Тифлиса в какую-либо местность Закавказья или другого края с мусульманским или армянским населением, где он не мог бы пропагандировать баптизм православным, и установить самый строгий и тщательный надзор за всеми его сношениями, не допуская особенно сношений его с баптистами Кавказа и штундистами юга России.
2) Павлова, потребовав от него показание о его занятиях, обязать оставить пропагандистскую деятельность и заниматься исключительно делами своей гражданской профессии и проч. Следует поручить его строжайшему полицейскому надзору, обязав притом его жить в одном определенном месте, по его выбору и проч.
3) Точно также следует воспретить пропаганду Амирханьянцу, лютеранским и другим пресвитерам баптистских общин, если не будет признано необходимым лишить и всю баптистскую общину и ее пресвитеров права быть терпимыми и беспрепятственно отправлять своего богослужения, на что они права не имеют, и что неправильно дозволено им бывшим тифлисским губернатором князем Гагариным» (Эта переписка шла между властями в 1885 г., а в 1887 г. В.Г. Павлов, Н.И. Воронин и лютеранско-армянский пастор Абрам Амирханьянц были высланы административным путем под надзор полиции, сроком на 4 года в г. Оренбург, где они и отбыли свое наказание. По возвращении в Тифлис Павлов, за отказ дать подписку о прекращении им сектантской пропаганды, сослан был во второй раз в Оренбург еще на 4 года, а Н.И. Воронин в Вологодскую губернию, в г. Кадников).
Обозрев исторические церкви, мы ясно видим, что их союз с государством для обоих сторон приносил только вред, подавляя свободное развитие религиозной мысли, и причиняя страдания невинным людям. Перейдем теперь к рассмотрению вопроса об отделении церкви от государства.
Чтобы уяснить этот вопрос, мы должны сперва составить себе ясное представление о задачах церкви и государства.
Церковь есть учреждение чисто духовное, которое имеет в виду спасение душ. По завету ее Основателя, Господа Иисуса Христа, она для достижения своих целей должна употреблять только одно орудие — слово: «Идите и проповедуйте Евангелие всей твари» (Марк. 16,15-16). Другого орудия ей не дано.
Задача государства заключается в охране имущества, жизни и земного благополучия его граждан, в наказании преступников и в поощрении делающих добро, поэтому оно может употреблять физическую внешнюю силу для достижения своих целей.
Доселе у нас православная церковь была соединена с государством. Не лучше ли оставить ее в прежнем положении? С уничтожением старого государственного строя церковь сама почувствовала нужду в своем преобразовании, и уже начинает эту работу над собой.
Почему же нужно церковь отделить от государства? По нижеследующим основаниям:
1) Христос учит, что церковь и кесарь, т.е. государство суть самостоятельные учреждения и их не должно смешивать, ибо Он говорит «отдайте кесарево кесарю», то есть исполняйте ваши обязанности в отношении к государству, а Божие — Богу, то есть исполняйте также ваши обязанности в отношении к церкви, ибо молитва, общественное богослуже ние, проповедь, благотворение — это суть действия церкви. Если же кесарь требует от меня повиновения тому, что противно воле Божией, то он вторгается в не принадлежащую ему область совести и веры, и я не обязан повиноваться ему.
2) При союзе с государством не может быть настоящей свободы совести. Ибо если одно верование получает привилегию, то другие унижаются и не может быть равноправия и является соблазн ради земных выгод притворноисповедовать предписываемую веру.
3) Несправедливо платить из государственной казны жалованье духовенству казенной церкви, а также распространять ее веру или же содержать ее духовно-учебные заведения, где обучается ее духовенство, или строить церкви от казны, потому что есть много граждан, которые исповедуют иную веру, но также вносят в государственную казну свои платежи.
4) Несправедливо налагать наказания на ослушников церкви или насильно удерживать в ней неверующих в ее догматы и установления.
Но как и в чем должно выразиться на практике отделение православной церкви от государства?
Лекция прочитана в Москве 3 апреля 1917 года
Главная
страница | Начала веры
| Вероучение | История | Богословие
Образ жизни | Публицистика | Апологетика | Архив | Творчество | Церкви | Ссылки