ПОЧИТАНИЕ АНГЕЛОВ

1) мы видим ангелов слугами самого Начальника и Совершителя нашей веры во все важнейшие минуты Его высокого служения человеческому роду. Именно: а) при Его появлении на землю, когда Ангелы возвестили зачатие Его предтечи (Лук. 1, 28), и Его собственное (Мат. 1, 20); б) при Его вступлении в должность общественного учителя, когда, после искушения Господа в пустыне от дьявола, Ангелы приступиша и служаху Ему (Мат. 4,11); в) пред Его крестною смертью, которою искупил Он нас от клятвы законныя: в саду Гефсиманском явился Ему Ангел с небес, укрепляя Его (Лук. 22, 43); г) при Его вознесении на небо (Деян. 1, 11), откуда ниспослал Он на апостолов Всесвятаго Духа.

2) Ангелы служили и св. апостолам, которым поручил Господь, возносясь на небо, докончить начатое Им самим устроение на земле Его благодатнаго царства. Так, Ангел освободил апостолов из темницы, куда заключили было их враги креста Христова (Деян. 5, 19); Ангел же потом освободил из темницы одного апостола Петра (Деян. 12, 7); Ангел научил язычника Корнилия пригласить к себе этого апостола и принять от него крещениже (Деян. 10, 3); Ангел утешал св. апостола Павла во время страшной бури на море, угрожавшей ему и бывшим с ним смертью (Деян. 27, 23) и проч. (т. I, 548).

Эту истину верно понимали и довольно ясно излагали и некоторые из отцов и учителей православной церкви. Так, св. Григорий Богослов, рассуждая об Ангелах, говорить: «Сии умы прияли каждый одну какую-либо часть вселенной, или приставлены к одному чему-нибудь в мире, как ведомо сие было все Устроившему и Распределившему, и они все ведут к одному концу, по мановению Зиждителя всяческих» (Догм. Богосл. т. I, 544). То же говорит и св. Иоанн Дамаскин: «Они сильны и готовы к исполнению воли Божьей, и по быстроте естества тотчас являются повсюду, куда ни повелит Божественное мановение» (там же).

Рассматривая с этой точки зрения все приведенные митрополитом Макарием тексты Священного Писания, мы увидим, что везде в них видна более или менее ясно эта зависимость Ангелов и их подчиненное служебное положение. Возьмите текст Луки 1, 28, где говорится, что Ангел, вошедши к ней (Maрии), сказал: «Радуйся, благодатная! Господь с тобою» и проч. Это место приведено митрополитом Макарием в подтверждение того, что Ангелы служили Начальнику и Совершителю нашей веры т. е. Иисусу Христу. Очевидно, его преосвященство считал этот случай и вообще это служение одним из оснований или одним из доказательств в пользу необходимости почитания Ангелов, но это совсем не основание и не доказательство, ибо Ангелы по отношение к Господу не являли в этом никакой личной заслуги, а исполняли только волю своего Бога и свою собственную обязанность, ибо Бог еще в то отдаленное время, когда впервые вводил Первородного во вселенную, сказал: «Да поклонятся Ему все Ангелы Божии» (Евр. 1, 6). Это во-первых, а во-вторых, что самое важное, — Ангел «возвестил зачатие Его Предтечи и Его собственное» не по своей воле, а по воле Пославшего его, ибо при возвещении Захарии о рождении Иоанна Предтечи было сказано: «Я Гавриил, предстоящий пред Богом, и послан говорить с тобою, и благовестить тебе сие» (Лук. 1, 19), — то же и относительно возвещения о рождении Самого Господа, только следует читать не с указанного митрополитом Макарием 28-го стиха, а взять немного выше и читать с 26-го стиха, где ясно говорится: «В шестый же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же деве: Мария» и проч.

Апостол Петр дважды объясняет факт его освобождения из темницы. Когда он, быв освобожден Ангелом, прошел первую и вторую стражу и вошел в железные ворота, которые сами собою отворились, и когда Ангела не стало, тогда Петр, пришедши в себя, сказал: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего, и избавил меня от руки Ирода». И когда он пришел к братьям, то рассказал им «как Господь вывел его из темницы» (Деян. 12, 11. 17). Зная, что Ангелы суть «служебные духи», посылаемые на служение, апостолы смотрели на них как на «служителей Бога, «исполняющих слово Его и повинующихся гласу слова Его» (Пс. 102, 20. 21), а потому ни одно из их дел не приписывали им, а относили, как и подобает, к посылавшему их Богу. То же самое мы видим и у Даниила, который свое избавление от пасти львов не приписывает явившемуся Ангелу, а прямо заявляет: «Бог мой послал Ангела своего, и заградил пасть львам, и они не повредили мне» (Дан. 6, 22). То же мы видим и в избавлении Лота от казни Содома и соседних с ним городов, ибо сказано: «когда взошла заря, Ангелы начали торопить Лота, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города. И как он медлил, то мужи те, по милости к нему Господней, взяли за руку его, и жену его, и двух дочерей его, и вывели его, и поставили вне города» (Быт. 19,15.16). — Будь Ангелы существами свободными и независимыми, то всякое их дело действительно являло бы собою их любовь и вызывало бы из каждого сердца непременное чувство благодарности к ним, а так как они существа не свободные, а подчиненные Богу и строго от него зависящие, то всякая мысль об их к нам «нежной и попечительной любви» и о нашей к ним благодарности «за все те благодеяния, которые они нам оказывают», отпадает сама собой, тем более что, повествуя о Лоте и его избавлении, Слово Господне не говорит нам о милости к нему Ангелов, а, наоборот, ясно и определенно говорит нам о «милости к нему Господней».

Так поступали святые мужи и иначе они поступать не могли, ибо в то время сетей «самовольного смиренномудрия» в таком обилии еще не существовало и они в своей духовной жизни руководились не «постановлениями людей», а исключительно только Словом Господним. В Слове же Господнем ясно сказано еще Моисею, а в лице Моисея и всему Израилю: «Вот, Я посылаю пред тобою Ангела хранить тебя на пути, и ввести тебя в то место, которое Я приготовил. Блюди себя пред лицем Его, и слушай гласа Его; не упорствуй против Него; потому что Он не простит греха вашего; ибо имя Мое в Нем» (Исх. 23, 20. 21).

Итак, Ангелы-хранители, облекаемые Господом известными полномочиями, являются тем не менее ограниченными в правах и их обязанность — «хранить» и «ввести в то место, которое Господь приготовил», но права прощать грехи им не дано и с этою просьбой к ним никто из святых не обращался и не обратится никогда.

Мы обращаем на отсутствие новозаветных свидетельств внимание наших читателей только потому, что во времена дохристианские мы видим Ангелов (князей) как начальство не только у Израиля, а и у язычников — князь царства персидского, царства греческого (Дан. 10, 13. 20. 21; Исх. 23, 20); в христианские же времена мы ничего такого не видим, а видим, что новозаветное спасениe было сначала проповедано Господом и в нас утвердилось слышавшими от Него, здесь очевидно разумеются «свидетели и очевидцы» страдании Господа и Его величия — апостолы (Евр. 2, 31). Мы видим также, что хотя Господь верховное учительство в церкви оставляет за Собою как Главою, обещая для этого пребыть с нами во все дни до скончания века, и за Духом Святым, Который также пребудет с нами во век (Мат. 28, 20; Иоан. 14, 16. 17), Он, независимо от этого, поставляет в церкви на все времена, «доколе все прийдем в единство веры и познания Сына Божия», к совершению святых, на дело служения, для созидания тела Христова не Ангелов, а обложенных плотью человеков — апостолов, пророков, евангелистов, пастырей и учителей (Ефес. 4, 11—13). И нигде в священных книгах Нового Завета мы не находим ни прямых свидетельств, ни косвенных намеков на то, чтобы Ангелы являлись нашими учителями и наставниками. Неудачная же ссылка митрополита Макария на то, что, якобы Ангел «научил» язычника Корнилия пригласить апостола Петра и принять от него крещение, лишь еще более укрепляет нас в убеждении, что учителями нашими являются «подобные нам человеки», а отнюдь не Ангелы, ибо если бы в данном случае Ангел действительно явился в качестве учителя, то приглашение Петра уже не имело бы смысла, и то обстоятельство, что Ангел, дав Корнелию «повеление» позвать Петра, не сказал ему ни слова не только о крещении, а и о вере, доказывает, что Ангелы исполняли только роль вестников, а не роль учителей и наставников, и их учительства церковь никогда не знала и не знает. Апостол Павел говорит, что «будущая» христианская вселенная покорена не Ангелам, а Сыну Божию Иисусу Христу и, если он указывает на «чрез Ангелов возвещенное слово», то имеет в виду время не христианское, а дохристианское (Евр. 2, 5. 2).

Единственным, как нам кажется, основанием считать Ангелов своими «верными наставниками на пути истины» являются слова св. Иоанна Лествичника: «Когда я жаждал, - говорит он, - большего успеха, то в сем случае просвещал меня явившийся мне Ангел». Но нам важны в сем случай не слова святого, а факты просвещения. Покойный писатель Н. С. Лесков в своих «Мелочах архиерейской жизни» рассказывает, между прочим, об отце Иринархе, монахе и иконописце одного монастыря, что, когда спрашивали его, где он учился живописи, то он обыкновенно отвечал, что нигде, а как же стал иконописцем не учившись, то он смиренно объяснял, что научился этому искусству чрез откровение, кажется, Пресвятой Богородицы. Лесков не отвергает этого и даже не высказывает сомнения, но за то выражает большое удивление, что все изображенные о. Иринархом святые были «на одно лицо». То же самое можно допускать и у св. Иоанна Лествичника, да не только допускать, а пожалуй, и видеть, если только верить профессору Терновскому и приводимому им «Синайскому богомольцу» о лествице, которую св. Иоанн «соорудил» (отзыв Терновскаго из «Синайскаго богомольца» помещен в № 6 «Баптиста» в статье «В чем ложь Баптизма?»). Читая эту лествицу и вникая в ее построение, можно сразу увидеть, что там не только нет «большого» просвещения, а и вообще в ее сооружении Ангельского влияния нисколько не заметно...

Теперь нам остается сказать относительно «обязанности», чтобы «святить установленные в честь Ангелов празднества», «чтить посвященные им храмы» и «преклоняться благоговейно пред их священными изображениями», каковую обязанность каждый должен исполнять, как говорит митрополит Макарий, «по чувству справедливости». При чтении этих и подобных сим слов, невольно являются вопросы: у кого первого, с какою целью и в чьих интересах могла возникнуть эта мысль? И неужели все христианство того времени было так слепо и лишено той нравственной чуткости, чтобы не опротестовать такое нововведение и спокойно ему подчиниться? Чтение же истории мало в этом нам помогает, ибо ясных указаний о происхождении этого учения и его первых провозвестниках она нам не дает, а проливает некоторую долю света на этот вопрос лишь одно из правил Лаодикийского поместного собора и особенно толкования этого правила. Правило говорит: «Не подобает христианам оставляти церковь Божию и отходити, а Ангелов именовати, и творити собрания. Cие отвержено. Того ради, аще кто обрящется упражняющимся в таковом тайном идолослужении, да будет анафема: понеже оставил Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, и приступил к идолослужению» (прав. 35).

Если бы еретическое «идолослужение» начиналось с отрицания Бога и Христа, то тогда это было бы сразу видно и в такие крупные сети редко какая душа могла бы запутаться; но лукавый не начал своего злого дела с прямого и открытого отрицания Бога и Христа, а повел такую политику, чтобы, как говорит Зонара, «мало-помалу» и «незаметно» ввергнуть человека в идолослужение, и начал вводить свою пагубную ересь «под видом благоговения и почтения к Богу», маскируя это тем, что якобы «призывание Христа выше нашего достоинства» и проч. и проч., и в результате получилось то, что «молитвенныя прошения» делались уже не к Богу, согласно с некоторой ересью, но к Ангелам.

Если кто не знает, что эти слова написаны Амвросием Медиоланским, то может ли он подумать, что они сказаны канонизованным церковью святым, а не анафематствованными собором еретиками? А как больно для христианского чувства и как обидно для христианского достоинства читать эти слова, когда апостол нам ясно говорит, что хотя мы и «не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными» и что «Он ходатайствует за святых по воле Божией» (Рим. 8, 26. 27) Ведь лучше же обратиться к Духу, нежели к Ангелу.

Но кроме этого поразительного сходства православных с еретиками в основаниях, есть не менее поразительное сходство и в самом обращении: у еретиков, как говорит нам Вальсамон, молитвенные прошения делались не к Богу, но к Ангелам, и если это сравнить с имеющею ныне всеобщее распространение молитвой к Ангелу-хранителю, в которой говорится: «Святый Ангеле, предстояй окаянней моей души и страстней моей жизни, не остави меня грешнаго, ниже отступи от мене за невоздержание мое; не даждь места лукавому демону обладати мною насильством смертнаго сего телесе; укрепи бедствующую и худую мою руку и настави мя на путь спасения. Ей, святый Ангеле Божий, хранителю и покровителю окаянныя моей души и тела, вся мне прости, еликими тя оскорбих во вся дни живота моего, и аще что согреших в прешедшую нощь cию, покрый мя в настоящий день, и сохрани мя от всякаго искушения противнаго, да ни в коем гръхе прогневаю Бога, и молися за меня Господу, да утвердить мя в страсе Своем, и достойна покажется мя раба Своея благости». Увидим не только полное согласие с древней ересью, а даже еще больше, ибо мы видим здесь обращение к Ангелу не как к «предстателю пред Богом, а как к имеющему власть прощать грехи.

Главная страница | Начала веры | Вероучение | История | Богословие
Образ жизни | Публицистика | Апологетика | Архив | Творчество | Церкви | Ссылки